Я стояла и хлопала глазами, пытаясь не расплакаться.
— Вера, ну что ты, все хорошо.
— А если бы она… она кинулась бы на меня?
— Мы всех проверяли на наличие оружия. Да и платье твое не простое, — он погладил меня по руке. — Кстати, если пожелаешь, можешь преподнести подвеску сейчас.
— Желаю!
— Конечно, не по плану, но пусть так…
Я чувствовала, что Тирс что-то не договаривал, однако расспрашивать его бесполезно, не ответит. Поэтому послушно шла за ним. К этому времени танец закончился, и пары перестраивались для нового.
Мы прошли половину залы, когда я заметила необычайную, диковинную птицу. Синяя, с алыми крыльями и таким же ярким, длинным хвостом. Она летела, а следом за ней тянулся переливающийся оранжево-алый шлейф искр. А что еще удивительно, в клюве она несла зеленую ветвь. От восторга лиеры закричали:
— Ах! Какая прелесть-вестница!
Гости зааплодировали, заглушая шум птичьих крыльев.
С другой стороны летела вторая красавица, оставляя за собой радугу. Поодаль третья. Дивное зрелище. Как настоящие жар-птицы. Следуя за Тирсом, я продолжала вертеть головой и наблюдать за великолепными магическими созданиями. Однако боковым зрением увидела, как напряженный Тирс обернулся, повел носом… и рывком дернул меня. Да так, что ткань платья хрустнула!
— Ах! — вырвалось из груди. Но Тирс даже не остановился. Напротив, ринулся вперед, истошно крича:
— Эдер! Чесотка! — но гул оваций заглушил его голос. Я обернулась и увидела, что птицы, сделав крутой вираж, летят на нас. Именно на нас.
От следующего резкого рывка я споткнулась, упала, но Тирс продолжал волочить меня по гладкому полу на подоле платья. И все же мы не успевали. Вмиг первая птица настигла нас, раскрыла клюв — и выронила ветвь…
Мир замер. Она медленно падала на меня… За долгое мгновение я успела разглядеть, как изумительно хрупки и прозрачны зеленые листья, и какой полый стеклянный стебель… Сердце замерло в ожидании неминуемой беды…
Тирс выпустил мою руку, подпрыгнул… Я упала на колени… И тело пронзил жар.
Занимаясь безопасностью Осеннего придворного бала, мы с Эдером спорили до хрипа. Я настаивал, что Вера — особенная ливра, и весь план в любой момент может пойти не так. Первый помощник главы тайной канцелярии не верил и считал, что я не могу совладать с какой-то изнеженной особой. Как ни пытался его убедить
— он стоял на своем. Но поездка в ремесленный район развеяла его иллюзии, что моя невеста робкая, послушная девица.
— Огонь! — хохотал он после, покручивая ус и рассказывая подчиненным, какую ливру им придется оберегать. А потом серьезно добавлял, игнорируя мои ироничные взгляды: — Такая вмиг решится на отчаянный подвиг или сумасбродную глупость, поэтому вы должны предугадывать ее поступки.