Ведьма шумно выдохнула, задержала дыхание и заискрила. Я не сводила с нее глаз и считала про себя. Раз, два… Она вспыхнула черным пламенем и обмякла, но я быстро вернула ее в чувство.
— Мне нечего сказать тебе, палач, — Химера устало съежилась, враз постарев лет на двадцать. В черных волосах сверкнула седина. — Я не знаю, кто приедет следующим и кто уже в городе. И не знаю, у кого защитники, — глянула с кривой усмешкой. — Мы и прежде друг другу не доверяли, а когда одна известная ведьма при поддержке наставницы-палача упрямо пошла по следу…
— За что вас слили? — я проигнорировала провокацию.
— Не хотела, — она пожала плечами. — Устала. Всю жизнь загнанным зверем… Обещанные знания того не стоят. Я давно поняла, что не доживу до них. После первой же встречи с тобой поняла. Но у нас отпускают только на тот свет. Мне нечего тебе сказать.
Пульс подскочил на десять ударов.
— Неправда, — я прищурилась. — Точное число группы?
— Восемнадцать, — ответила сквозь зубы. — Теперь — восемнадцать. Еще одного, вроде меня, вчера скормили наблюдателям.
А начальник не сказал, зараза…
— Имена. И прозвища.
Ведьма послушно перечислила.
— Главный кто?
— Сфинкс.
— Когда появится следующий? — я смотрела на нее в упор, шевеля пальцами и считая пульс. — Когда?
— Уже здесь, — выдохнула обреченно. — Должен был приехать этим вечером.
— Должен был, — повторила я задумчиво. — Стало быть, мужчина, — и резко сжала трепещущее сердце: — Кто?
— Я слышала… вроде Циклоп, — выдавила она через силу и постарела еще лет на десять, красивое молодое лицо прорезала сеть глубоких морщин.
— Хорошо же вы «не знаете», Любовь Каземировна, — я улыбнулась и встала. — У кого защитники? — и сжала ее сердце. Ведьма нервно задрожала и захлебнулась криком. — У кого? — и расслабила ладонь, шевельнула пальцами, успокаивая бешеный ритм. — Что вы еще слышали… вроде?
Химера молчала, только взгляд помутнел до темной синевы.
— У кого? И хватит прикидываться и давить на жалость. Я не верю ни единому вашему слову про «устала». Напомнить, скольких вы убили, гоняясь за знаниями для Ехидны? Вас, как дважды засвеченную, просто сделали… предвестником, — сжимая в левом кулаке сердце, правой рукой я невесомо погладила ведьму по голове. — Говорят, мозг — лучший кинотеатр. А яд — отличный галлюциноген. Посмотрим ваше прошлое? Особенно то, где…
— Не надо… — она съежилась и тихо сказала: — Прозвища. Не мы выбирали. Нам их дали. Кому-то — для антуража, а кому-то… — и слабо кивнула в сторону окна.
Я посмотрела в окно. За «страшным» домом начинались пустые кварталы так называемой «Зоны» и вересковые холмы. Которые, кстати…