Я собралась с мыслями, заготовила логичную речь — о том, почему, как и зачем, но сказать ничего не успела.
— Зануда… — протянул Стёпа выразительно и, явно подражая незабвенному патологоанатому, добавил: — Какая же ты занудливая и правильная, Маруся… И так и хочется сделать с тобой что-нибудь неправильное…
Не будь я уставшей и заторможенной после боя… Земля из-под ног исчезла внезапно, сменившись пустотой и какой-то… деревяшкой. Деревяшкой… И ночь стремительно сменилась днем. Строительные леса. Шаткая опора под ногами. Чужой смех. И тело на асфальте — неподвижная сломанная кукла, неестественно вывернутая шея, кровавая корона вокруг спутанных светлых волос… И смех громче. И опора шатается. И семь этажей до асфальта. И шепот на ухо: «Пойдешь за своей подружкой? Или…»
— Мар, так мы идем в Долину смерти? — веселый голос из другого мира. Такой знакомый…
Я тряхнула головой, судорожно сжимая… веревки. Ночь вернулась. И всего-то метра два внизу, под самодельными качелями, которые предприимчивые умельцы сделали регулируемыми. Он меня еще… пожалел. Гаденыш малолетний…
— Мар?
— Стёп, а у тебя рака легких нет? — угрожать ухмыляющейся роже, глупо болтая ногами и испуганно цепляясь за веревки, было неудобно, однако… За живое задел. Зря. — Нет? А если найду?
— В смысле найдешь? — закрепив веревку за вбитый в дерево штырь, коллега задрал голову и посмотрел с любопытством.
— В прямом, Стёп, найду, — доска скрипела, истертые веревки внушали опасение, и страшно хотелось вниз, на землю. И плевать, что узнает. — У любого дара две стороны. Скажи-ка мне, хирург, какая у твоего дара темная сторона? Как однажды тебя я собрала, так и разобрать могу — легко и просто, без проблем, на пятьдесят пять кусков. Или на сто. И ты живым останешься, но вот захочешь ли жить? Я не просто ведьма и целитель. Я темный целитель. И… Опусти меня на землю! Быстро! — и голос дрогнул предательски.
— Высота… — Стёпа вспомнил разговор в «аттракционе» и разом растерял свой довольный вид. — Мар, извини, забыл!
Земля ткнулась в ноги, но я не спешила покидать качели. Пуще прежнего вцепилась в веревки и снова… увидела. Тело на асфальте. Как же я виновата… И хруст ломающейся опоры, и свист в ушах…
— Ой, тут занято! — послышалось разочарованное девичье… опять из другого мира. Почти.
— Уже нет, — коллега осторожно отцепил мои руки от веревки и подхватил под мышки, ставя на ноги. — Мы уходим. Занимайте.
— Хочу повыше! — обрадовалась девушка. — И раскачай посильнее, не как в прошлый раз!
Мы прошли буквально метров десять, до ближайшей скамейки под зеленым фонарем. У меня тряслись колени, но привычный мир, слава богу, больше никуда не исчезал, и памятные видения спрятались в подсознании… обещая вернуться. Стёпа присел у скамейки на корточки, выглядя крайне виноватым. Молчание резануло уши. Непривычно. У нас всегда было, о чем поговорить…