— Сядь в кресло и молчи, мне надо подумать. — Елена игриво надула губки, но спокойно села на указанное место, любопытно заглянув в лежащие документы. Вот какого хрена все так не вовремя? Еще и Каринины эмоции бьют не хуже металлического кнута. Как говорить о разрыве девушке, с которой провел счастливое время? Единственное, что был способен сделать, так это подарить ей свободу от ада, она слишком чистая для него. — Сиди и молчи, если скажешь хоть слово — отправлю в преисподнею, знакомится с владениями. — Девушка изобразила жест, что закрывает рот на замок, и снова сунула любопытный нос в лежащие на столе бумаги. Рина наверняка все еще в приёмной, нажал на селектор, и дождался, когда она войдет. Молчаливая, тихая.
— Карин, есть разговор. — Я, один из самых долгоживущих существ в этих измерениях, и не знал, с чего начать. — Эта девушка, Елена, является моей истинной. На этом наши отношения прекращаются, но хочу подарить тебе подарок на прощание. — Я не мог понять, почему же мне самому-то так больно? Смотрел в ее глаза и не понимал, как же мне все-таки лучше поступить? Почему я вообще это ощущаю? Изначально предупреждал, что, как только появится моя пара, наши отношения кончатся. Призвал ее контракт и сжег при ней, чтобы она видела, что теперь свободна. Почему же не радуется? Неужели не рада тому, что получила то, о чем мечтает каждый идиот, продавший душу? В момент охватила дикая паника, что я только что подписал себе приговор о казни, тело само потянулось утешить беловолосую малышку, но низкий голос пары остановил этот порыв, выбил силы, и стянул маску.
— Не смей приближаться к ней, пусть радуется, что не убила. Давай, проваливай, пока не нарушила данное собой же слово. — Захотелось сжать тонкую шею до хруста в костях, но понимал, что паре просто неприятно, что истинный чуть не кинулся на ее глазах обнимать бывшую любовницу.
Карина ушла быстро, не стала устраивать сцен, просто развернулась и покинула кабинет. На этом надо постараться забыть ее, ничем хорошим наши встречи не кончатся, мы просто сгорим, не в силах прикоснуться друг к другу. Неужели я полюбил ее? Как так вышло? Поворачиваюсь к Елене и понимаю, что кроме инстинкта разложить ее на твердой поверхности ничего не чувствую. Встала, грациозной кошкой приблизилась и полезла целоваться. Не хотел я этого, нутро всеми силами противится. Забралась ручками в штаны, коснулась дернувшейся плоти и улыбнулась.
— А ты рад моему появлению, не хочешь это отметить? — Не могу я сейчас поставить на ней метку, противно. Взял за руку, дотащил до дивана и усадил возле него на колени.