— Закончили, но… — Жак показал на меня и Вайпера. — С этим я могу работать. Молли? Намажь Вайпера маслом.
ГЛАВА 24
ВАЙПЕР
— Работать с нами? Как именно? — спросил Хейло фотографа. Его глаза были широко распахнуты, а рот приоткрылся.
Если ранее наш фронтмен выглядел обеспокоенным, то по мере того, как Молли втирала масло сначала в кожу моей одной руки, затем — другой, выражение его лица сменялось испугом.
Я с трудом сдержал себя, чтобы не засмеяться.
Жак был известен не элегантными и приличными фотографиями. Он работал для самых провокационных и престижных журналов в мире. Поэтому, когда он подошел к нам, внимательно осмотрел меня и Хейло, не нужно было быть гением, чтобы догадаться, о чем он думал.
— Мне нравится, как вы ощущаетесь вместе. Эта энергетика, — восторженно сказал он, обходя Хейло, а последний обернулся посмотреть на фотографа.
— Что за энергетика? Скользко и неудобно?
Жак остановился перед нами, улыбнулся Хейло и покачал головой.
— Нет-нет. Темный и светлый. Добрый ангел, — ответил он Хейло и, повернувшись ко мне, добавил: — Плохой ангел.
Я фыркнул, ибо Жак только что попал в самое яблочко.
Фотограф кивнул, потирая пальцами подбородок, его взгляд бродил по моему телу, словно скользкие руки Молли до этого.
— Я прав, да?
— Нет, — выпалил Хейло, явно громче, чем сам от себя ожидал.
— Нет? — Жак усмехнулся. — Не могу представить, что Вайпер — хороший ангел.
Жак подмигнул мне, я в ответ ухмыльнулся, и его глаза загорелись.
— Да! Это оно. Это все, что мне нужно для съемки. Такое выражение лица и гитара.
— А? — выдал я в замешательстве, а Жак указал на мои джинсы.
— Вы можете снять все остальное, — предложил он.
— Все?..
— Раздевайся. — Жак хлопнул в ладоши. — Да. О, теперь я это вижу.
Уверен, что все увидят всё, если он настроен серьезно.
— Ты с гитарой, прикрывающей бедра, и Хейло, — ты будешь рядом с Вайпером, держаться за его шею. Изгиб твоего бедра будет имитировать гитару и…
— Подождите, подождите — что? — возмутился Хейло, его глаза почти вылезли из орбит, а взгляд бегал между мной и Жаком. — Я не раздеваюсь.
— О, Боже. Видишь, добрый ангел, — подтвердил Жак, вставая между нами, он поднял руки, кружа ладонями вокруг лица Хейло. — Я обещаю, что никто не увидит ничего, что не должен. Мы сохраним твое целомудрие.
Румянец, поразивший щеки Хейло, был настолько милым, что я не смог сдержать смешок. Услышав этот звук, Хейло встретился с моим взглядом поверх плеча Жака.
— Нет. Я не участвую в обнаженных фотосессиях, — уперся Хейло, качая головой. — А как насчет остальных парней?