Она пыталась защитить Пьюка.
«Лёд опять затрещал. Тело начало плавиться».
— Предложил. Помочь. Как? — потребовал Уильям.
— Сперва пообещай, — настаивала она, и если бы не выглядела как смерть, то это прозвучало бы свирепо, — пожалуйста.
Молча воин протянул руку, чтобы сорвать рубашку, которую ей дал Пьюк. Вздрогнув, она вздохнула. Потом захныкала. Уильям не проявил милосердия, стянув материал с её плеч. Как только он стащил рубашку, то бросил её в воду.
Интересно и показательно… с многих сторон. Хотя Уильям ничего не знал о предложении, его уже съедала ревность.
Именно такой реакции и ждал Пьюк, нуждался. Так почему же он смотрел на грудь другого мужчины, представляя, как в его сердце погружается лезвие?
Второе хныканье Джиллиан заставило Пьюка шагнуть вперёд в стремлении воплотить фантазию в реальность, не думая и не заботясь о Безразличии, хотя лёд полностью растаял. Уильям должен страдать.
Другая волна слабости накрыла его тело, и он споткнулся. Пьюк удержал равновесие, прислонившись к стволу.
Бормоча извинения, Уильям нежно взял Джиллиан на руки и отнёс её в дом. Хотя Пьюк знал, что ему следует уйти и поискать убежище, он подошёл ближе… ещё ближе. Стеклянные стены от пола до потолка открывали изнутри вид на природу… а также давали ему свободно подглядывать. В доме не было места, которого он мог бы не видеть.
— …просто, чтобы ты знал, — говорила Джиллиан, когда Уильям нёс её наверх, — я не собираюсь связываться с тобой.
Сердце Пьюка почти остановилось. Другой мужчина сделал его собственное предложение?
Уильям положил её на кровать, уселся рядом и натянуто улыбнулся.
— Я не помню, чтобы предлагал, крошка.
Пьюк с облегчением вздохнул. Нет, никаких предложений не поступало.
— Я знаю, что ты не просил, и знаю, что и не попросишь, — сказала она. — Таким образом, когда я умру, тебе не придётся тратить время на чувство вины, задаваясь вопросом, что было бы, если бы ты попросил.
— Ты не умрёшь, — несмотря на мягкий тон Уильяма, очевидная злоба пропитала каждое слово. — Я тебе не позволю.
«Ошибаешься. Это я ей не позволю».
Дрожа, она протянула руку Уильяму.
— Я люблю тебя, Лиам. Когда у меня ничего и никого не было, ты подарил мне дружбу и радость, и за это я буду вечно тебе благодарна.
Пьюк вдохнул полной грудью. Она прощалась, готовясь к смерти, не так ли?
«Борись, Джиллиан. Борись за жизнь».
Агрессия пульсировала вокруг Уильяма.
— Прекрати говорить так, будто для тебя это конец.
Она подарила ему ту же грустную улыбку, что и Пьюку.
— У тебя есть недостатки. Много недостатков. Но ты отличный мужчина.