Да ладно! Одна странная ночь не помогла преодолеть страх всей жизни. Она должна была заставить мужчину смеяться или плакать. Хоть что-то!
— Эти другие реальности, которые мы посещаем, связаны с Землёй или, вроде, являются частью другой галактики? — спросила она.
— Оба варианта.
Он не стал развивать эту тему.
Последовавшая за этим тишина трепала её нервы. Как он мог быть таким холодным сейчас? Во время ванны он очаровывал, бросая на неё взгляды, которые говорили, что «я сделаю с тобой плохие вещи, и ты будешь умолять меня о большем».
В то время она была не готова и испугалась. Теперь она вроде как хотела снова увидеть этот взгляд. Он просто… он отстранился от неё.
Пьюк убрал ветку с их пути. Когда лист попытался укусить его за запястье, он сдавил его своим могучим кулаком.
Джиллиан наблюдала, и ее привязанность к Пьюку росла. Он был более самоуверенным и командующим… чем кто-либо. Его ничто не пугало. Ни один вызов не казался слишком сложным.
Слишком долго у неё была нулевая самооценка и столько же опыта. Она выжила на улицах Лос-Анджелеса и Нью-Йорка только благодаря своему уму и храбрости.
«Думаю, он становится моим образцом для подражания».
Во многом он напоминал ей Уильяма. Такой же бесстрашный, своевольный и свирепый. В остальном, они отличались как день и ночь. Уильям поддразнивал. Пьюк ещё не овладел этим искусством. Уильям любил женщин любого размера, форм и цвета. Пьюк, казалось, не замечал никого, кроме Джиллиан. Уильям относился к ней как к стеклянной. Пьюк угрожал ей так же легко, как дышал.
Сегодня утром он сказал:
— Новое правило. Ты будешь делать то, что я скажу и когда скажу, без колебаний, или я заставлю тебя сделать это.
Она хотела убежать, но заставила себя остаться и огрызнуться.
— Моё новое правило? Ударять тебя ножом в живот всякий раз, когда ты прикасаешься ко мне. — Смелые слова. Бессмысленное предупреждение.
Погруженная в свои мысли, она не увидела камень на своем пути. Её ботинок зацепился за выступ, и она споткнулась. Пьюк никогда не пытался ей помочь.
— Хорошо. Пора притормозить, — проворчала она, поднимаясь на ноги. — Я начинаю отставать.
— Начинаешь? Твоё восприятие времени восхитительно.
Скотина. Он мог путешествовать часами без перерыва. Казалось, Пьюк никогда не нуждался ни в еде, ни в воде, ни в ванной, ни в отдыхе.
— С такой скоростью моё сердце взорвётся.
Наконец, он замедлился, пробормотав:
— Жёны требуют больше заботы и питания, чем я думал.
Ой.
— Все жены или только я? — пробормотала она.
— Учитывая, что ты моя первая жена, я могу ссылаться только на тебя, верно?