— Хочешь присоединиться? — усмехается Пахан.
— Хочу, чтобы ты забрал свою шайку, развернулся и пошел по своим делам, — сдержанно тяну я. — Вас ведь уже Чик заждался? Думаю, ему не понравится, если вы навредите его клиентам.
Лицо Пахана кривится, и нос картошкой становится невероятно огромным по сравнению с маленькими прищуренными глазками.
— Она че… — неуверенно переступает с ноги на ногу. — Угрожала мне ща?
— Ну, типа того, — усмехается парень с сижкой.
— Ну ни хуя се… — шмыгает носом и делает небольшой шаг ко мне. — Ты это… место свое знай, шкура. Думаешь, раз тебе Чик толкает порошок, то можно тявкать? Мы таких как ты нагибаем каждый день.
Вскидываю бровь, скрещивая на груди руки. Так, Ира, держись. Главное, ничего лишнего не сказать и не спровоцировать бессмысленную стычку.
— Мальчики, — Элли пытается помочь мне. — Давайте разойдемся мирно. Сейчас вернутся наши друзья, и мы уедем. Нам не нужны проблемы.
— Да, проблемы вам не нужны, — коротко хохочет Пахан, продолжая играть со мной в «гляделки». Кажется, мой решительный наполненный отвращением взгляд ему не особо нравится. — Так что не дерзи мне…
Пахан поднимает руку, наверное, чтобы дотронуться до меня или же толкнуть в плечо, этого никто из нас никогда не узнает, потому что я ловко перехватываю его руку, тяну на себя, ухожу чуть в сторону и заламываю конечность за спину, заставляя парня упасть на колени.
— Ах, ты сучка! — орет парень, кривясь от боли.
Элли взвизгивает, а я даже не успеваю обернуться, потому что крепкая рука одного из гопников хватает меня за плечо и рывком тянет назад. Я ведь не думала, что остальные двое испугаются девчонку и драпанут?
— Резвая кобылка, — усмехается над ухом парень «с сижкой», прижимая меня к груди и перекрывая кислород предплечьем.
Пытаюсь вырваться, но ничего не получается: рука незнакомца такая твердая, что я не могу даже сдвинуть ее. Беспомощность проникает в кровь, сводя с ума, и я готова разреветься. Ненавижу это чувство. Терпеть не могу, когда кто-то оказывается сильнее. Я ведь ничего не могу сделать, вообще. Прав был Назаров: я просто девчонка. И это бесит. Так сильно, что я позволяю ненависти заразить кровь, пульсирующую в висках. Чувствую себя зверем, загнанным в клетку, который может лишь скалиться.
Пахан рывком поднимается на ноги и подходит к нам с такой решительностью, словно собирается врезать мне по ребрам, но, видимо, вспоминает, что я просто девчонка, и замирает. Сплевывает. Яростно осматривает сначала меня, затем своих приятелей. Он так зол, что я вижу, как вздуваются вены на его висках. Конечно, его только что поставила на колени девчонка.