— Тормози, — приказывает. — Какого хрена случилось?
— Ничего не… — пытаюсь пройти, но парень не дает.
— Рассказывай!
Трясу головой. Хрена с два я расскажу. Никто об этом не узнает, слишком стыдно и противно. Уж лучше пусть останется дурным воспоминанием, о котором никогда никто не узнает. Это унизительно, низко.
— Ир!
Кривлюсь, опускаю голову, чувствуя, что вместо слов из меня сейчас полезет бутерброд, который мне втихаря подсунул Дима во время перерыва. Я не могу во всем признаться, не могу! Мне противно от самой себя, от того что я способна вызывать у кого-то извращенные желания. Не хочу быть как Элли, чтобы на меня слюни пускали и жаждали лишь тело. Нет-нет-нет…
— Да говори уже! — злится Костя, и я сдаюсь.
— Я ушла! — срываюсь, поднимаю голову. — В жопу это сраное место! — Костя вскидывает брови, видимо, не удовлетворенный моим ответом, и я сбавляю пыл. Скрещиваю на груди руки, отступаю. — Меня толкнули, я налетела на официантку, и та разбила посуду и испортила заказ. Все свалили на меня, хотя я вообще не при чем! — жалуюсь. — А потом этот урод начал приставать. Я ему по яйцам врезала и свалила. Деньги так и не выплатил за месяц, говнюк.
Замолкаю, вдруг понимая, что зря я все это рассказала. Зато полегчало немного, хоть какая-то польза.
— Щас не понял, — говорит Костя.
Цокаю, устремляя на парня взгляд.
— Че непонятного, я уволилась и осталась без денег!
— Я не про это. Кто там че к тебе приставал?
— А, — кривлюсь, отворачиваясь. Хочу уйти отсюда подальше, чтобы не находиться рядом с отвратительным кафе, но Назаров, кажется, не собирается брать меня за ручку и вести на прогулку в парк. — Да начальник, — неохотно бормочу. — Грит, типа, не буду деньги у тебя вычитать из зарплаты, но ты должна выполнить маленькую просьбу. И лапать полез. Э… ты куда?! — непонимающе смотрю на Назарова, который решительно направляется в сторону кафе, уже не обращая на меня никакого внимания. — Балин…
Бренчит колокольчик над дверью, и Костя исчезает внутри. Не знаю, что мне делать: пойти за ним или же остаться тут. Не хочу возвращаться, раз ушла, так навсегда. Ноги моей больше не будет в этом уродском заведении.
Но чем дольше тянется время, тем неспокойнее становится на душе. Что он там делает? Пытается вытащить начальника на разговор? Попросить его вернуть деньги? Не, это не в стиле Кости. Надеюсь, Назаров там не разнесет половину кафе, потому что лишние проблемы ему уж точно не нужны. Хотя, признаться, я буду только рада, если «Пир духа» превратится в «Мир праха».
Проходит минут десять, прежде чем возвращается Костя и, как ни в чем не бывало, подходит ко мне.