Тощий прыгает на Назара и повисает на его спине, начиная душить, — тот пытается сбросить наглеца, но у него ничего не получается. Парень с длинными волосами заезжает Косте кулаком в живот, затем в лицо, и я вижу, как разбитая губа начинает кровоточить. Наконец, избавившись от «груза», Назаров сбивает с ног длинноволосого. К этому времени бугай и парень с фингалом успевают подняться. Я вижу лезвие в руке одного из нападающих и уже собираюсь крикнуть «осторожно» или еще что-нибудь в этом духе, но не успеваю.
Лезвие разрезает воздух, одежду, а потом и тело Кости.
А я так и стою в стороне, совершенно не понимая, что мне делать и что вообще происходит. Куда пришелся удар? Задеты ли важные органы? Насколько серьезно ранение? А, может быть, мне просто показалось, что парня задели?
Безумие какое-то…
Есть три разновидности лжи: ложь, гнусная ложь и статистика. (Бенджамин Дизраэли)
— Ты издеваешься, блять, надо мной?! — злюсь я. — Ты нахера его ко мне подослал? Мало тебе моих мучений, так брата решил приставить?
— Не ори, — голос отца недовольный, но тихий.
Серьезно? «Не ори?». Лучше бы это ты на меня накричал, чем присылал ко мне Тему.
— Я не ору! — хватаю полупустую бутылку с пивом и делаю глоток. Иду к окну, резко разворачиваюсь и возвращаюсь обратно. — Знаешь, папочка, — ядовито выделяю последнее слово, — не пойти бы тебе в жопу? Моя жизнь тебя вообще касаться не должна!
Ну, почему они не могут оставить меня в покое? Я прекрасно и один могу справиться. Жил же два года как-то без их присмотра, и оставшиеся смогу прожить. Дерьмо!
Злость закипает внутри меня. Словно лава переполняет мои вены, впитывается в тело, так и норовя вырваться на свободу, будто я сраный вулкан.
— Не хами, — недовольно тянет отец.
— Я не хамлю, — уже спокойнее говорю я, но слова все еще продолжают сочиться ядом. — Я просто хочу, чтобы вы все оставили меня в покое. Я со своей жизнью разберусь сам, понятно?
Огибаю стеклянный столик, чтобы он не попался под горячую руку. Или ногу. Черт его знает, на что я способен на эмоциях.
— Слушай сюда, Стас, — и почему, блять, у тебя такой спокойный голос? Тебе совсем насрать на меня? Ну, конечно же, у тебя только Артемка на первом месте. Он же, сука, самый лучший сын на всем белом свете, потому что в ногах у тебя ползает, лишь бы получить в наследство бизнес. — Пока я в Гонконге, ты будешь слушаться своего брата, ты понял меня? Все мои требования он тебе передал. Никакого алкоголя, вечеринок и дома быть ровно в десять вечера. Если не будешь слушаться…
— То что, блять?! — перебиваю его я. Морщусь из-за злости, сковывающей тело. — Отправишь меня в какую-нибудь военную академию? Или в армию? А, может, сразу в боевую зону? Слушай, а это ведь отличная идея, — тяну я. — Получу аттестат, подпишу контракт и свалю куда-нибудь в Сирию. Буду убивать сраных бородатых камикадзе. Может быть, там ты меня оставишь в покое? Хотя ты и туда доберешься…