Он действительно странный.
— Ладно, — кивнула, пряча глаза за чашкой.
— Отлично. Теперь расскажи мне о себе.
Я вскинула на него ошеломлённый взгляд, невольно сжалась. Это ещё зачем? Как будто он не знает обо мне всё до мельчайших подробностей.
— Я не знаю, что сказать. Разве мой отец не рассказывал вам… Обо всём?
— Так и есть, — кивнул, придвинул ко мне тарелку с овсянкой (ну вот, даже о том, чем я завтракаю, он в курсе). — Но я хотел бы услышать от тебя, чем ты увлекаешься, что тебе по душе. Ты ведь любишь писать рассказы, да? Так почему пошла на юридический? Потому что тебе так сказал отец? А сама ты чего хочешь?
Он и про рассказы знал? Откуда?! Я ведь не писала уже больше года. Помнится, мачеха нашла тетрадку под моим матрасом и высмеяла так, что я до сих пор не могла закончить свою повесть. Вдохновение покинуло меня навсегда.
— Я… Не пишу больше, — обожгла губы горячим чаем, зашипела от боли, а Самир протянул мне салфетку. — Спасибо.
— Почему же не пишешь? Отец запретил?
— Да нет, — равнодушно пожала плечами, а внутри вновь проснулась обида на Карину. Своими насмешками и издевательствами она отобрала у меня единственную радость в жизни. Но винить её не стоило. У нас просто слишком разные взгляды на жизнь, хоть она и не намного старше. Просто гадина и стерва.
— Нет? — дурачась, как ребёнок, Самир склонил голову набок, чем вызвал невольную улыбку. — Вооот! Так намного лучше, ведь, правда? — улыбнулся и сам, отчего его лицо буквально преобразилось. Передо мной сидел совсем другой человек. Не тот, что запер меня в этой комнате, нет. Другой. Такой простой и, кажется, даже добрый. Всё оказалось не так уж и плохо, да?
А может, мне просто хотелось обманываться. Боялась, что не выдержу всего этого. Сойду с ума ещё до свадьбы.
— Ну, так расскажи мне, почему ты перестала писать?
— Наверное, просто выросла, — врать я не любила и не умела, а потому пришлось отвести взгляд в сторону, чтобы Самир не прознал о моей лжи. Ещё один урок, усвоенный в детстве: мужчины не любят ложь. Отец порол меня ремнём за малейшее враньё и всё время повторял, что я должна вырасти правильной девушкой. Что ж… У него получилось воспитать достойную невесту.
Самир хмыкнул, постучал по столешнице длинными пальцами. Красивыми такими, ровными. На безымянном пальце левой руки печатка золотая.
— И что же тебе интересно теперь? Учёба?
— Учиться интересно. Мне нравится познавать новое, — тут поймала себя на мысли, что больше не трясусь от страха и говорю с ним вполне себе спокойно.
— А кроме учёбы? Ты вроде ходила на курсы какие-то?