Пришло время уходить. Она встала.
Её мать прошептала её имя, схватив её за запястье:
—– Элли помнишь, помнишь, как я помогла тебе? Я была рядом, когда нужна была тебе больше всего.
Элли замерла, уставившись на грязный пол. Она ненавидела это. Она ненавидела, что Дани так пристально смотрела. Ей никогда не следовало приводить её сюда.
Элли зажмурилась на мгновение, пытаясь не думать о том событии, о котором говорила её мать. Дани так и не поняла. Она открыла глаза, не глядя на сестру.
— Я, я могу дать тебе чек, — прошептала она.
— Что? — крикнула Дани. — Мама, ты же знаешь, что у нас случился пожар, верно? Что у нас нет лишних денег?
Её мать сжимала руки, её взгляд пробежался по комнате. Она искала бутылку.
— Я знаю... и мне очень жаль, что я не могла приютить вас.
— Мы бы и так не пришли сюда.
— Дани, подожди меня за дверью, — сказала Элли, вытянув чековую книжку из своего кошелька.
— Ты слабая, бесхарактерная трусиха, Элли! Я не могу в это поверить!
Элли стиснула зубы, останавливаясь, глядя в сумку. Её внутренности неприятно сжались и она глубоко вздохнула:
— Иди к двери. Не разговаривай со мной, пока мы не вернёмся к Итану.
Дани отправилась к входной двери.
Рука её матери схватила её.
— Спасибо, Элли!
Внутренности Элли снова неприятно сжались, и она отдёрнула свою руку. Она не хотела, чтобы её трогали. Она достала ручку, выписала чек и положила его на стол.
— С Рождеством, — сказала Элли, затем вышла за дверь.
Некоторое время она стояла в коридоре.
Дани ждала перед лестницей.
Элли изо всех сил старалась быть выше этого, мудрее, потому что именно такой она и должна была быть всю свою жизнь.
Она подошла к сестре, желая, чтобы кто-то шёл рядом с ней, потому что она всегда ходила одна. Сейчас всё было похоже на то, словно всё вокруг разваливалось, становилось хуже, чем когда-либо было, и ей уже просто не хотелось быть веселой или мудрой. Ей хотелось пережить свой собственный нервный срыв. Она ненавидела, что её мать все ещё удерживала её, что одним напоминанием она могла вернуть Элли в самое уязвимое время в её жизни.
Голубые глаза её сестры внимательно смотрели на нее, и Элли точно могла сказать, что она плакала. Её сердце сжалось, и, казалось, что она смогла вновь стать этим ответственным человеком, потому что она крепко обняла её.
— Я знаю, это отстой, Дани. Но мы есть друг у друга.
Она ожидала, что её сестра обнимет её в ответ, но Дани вырвалась из её объятий.
— Не могу поверить, что ты это сделала. Я хотела взять эти грязные M&Ms и ...
— Эй, я знаю.
— Я больше не приду сюда. Я больше никогда её не увижу.