— Извините, но он не может сейчас говорить… а кто его спрашивает? И почему вы звоните мне, а не Виктору？
— Вам? Простите, барышня, но я звоню именно Полозу и почему вы берете трубку для меня загадка… — мужчина на том конце замолчал так же, как и я.
Неожиданная мысль пришла в голову. Я аккуратно легла на пол около стола снова покосившись на теперь уже замерших мужчин, продолжила:
— Я полагаю, что Виктор Гадович настроил переадресацию на меня, так как он не может сейчас говорить. Меня зовут Елизавета Вознесенская, я помощница Виктора Гадовича. Представьтесь пожалуйста. — проворковала я самым нежным голоском, на который сейчас была способна.
— Хм. Простите, но… — и он отключился.
— Ну охренеть! И что это значит? — не успела закончить, как трубка снова ожила. “Вызов номер +7921999….”
— Добрый день еще раз. А как вы узнали мой прямой номер?
— Добрый, Елизавета, вы уж извините, но в нашем деле надо быстро ориентироваться. В общем, не это сейчас главное. У меня есть важная информация для господина Полоза… он просил сообщить о любых новостях, касающихся шкатулки…
— Да, конечно! Я слушаю вас! — я вся подобралась и привстала на локтях. Удивительно, но бармен и патологоанатом все также лежали на полу, прислушиваясь ко мне. Я вытаращила на них глаза и одними губами спросила:
— Вы одеваться будете?
Мужчины синхронно кивнули, и я бухнулась обратно на пол, закинула ногу на ногу, продолжила разговор:
— Итак, господин…? — придала тону максимально вопросительную интонацию
— Ваало. Моя фамилия Ваало. Я коллекционер, специализируюсь по древней истории Китая… В общем все, что знал, я уже рассказал Виктору Гадовичу, но сегодня имел интересный разговор с моим коллегой из Швеции и знаете в одной недавней находке, что он переводил для национального музея, упоминалась некая сокровищница, а в нашем случае — это нечто для хранения самого ценного сокровища всех времен. Он описал мне это хранилище, понимаете, по описанию это похоже та самая шкатулка…
— Простите, господин Ваало, шкатулка — это сокровищница? Что же в ней хранили? — мне показалось, что он несёт бред, ну правда, какая из нее сокровищница? — наверное вы неудачно выразились?
— Нет, нет, Елизавета, это не я и даже не Ульрих! Так выразились хранители! Именно они составляли что-то вроде списка самых ценных предметов своего времени и представьте наше удивление, когда в этом перечне оказалась и эта вещица. Ульрих не просто какой-то там переводчик с древнекитайского или историк, он специалист высшей категории! Поэтому — именно сокровищница! В общем я и позвонил Виктору. Там еще были слова, слушайте: «Испив жизнь всех и каждого, имеешь право выбрать суть!».