Она не успела испугаться. Впереди появилось небольшое серое пятно. Постепенно разрастаясь, оно вытеснило тьму куда-то назад, и Люда увидела, что стоит среди поля. Ветер пах недавно пролившимся дождем и умирающей травой, под ногами тоскливо поскрипывали бело-розовые цветы – Люда вдруг вспомнила их название: белокудренник – и откуда-то издалека доносился тоскливый голос ночной птицы, горестно стенавшей по давно ушедшему лету.
Люда обернулась – позади громоздились убогие домишки Дербенево, она почему-то сразу поняла, что стоит именно за чертой Дербенево, а не какого-то другого поселка. «Да я же сплю», - с облегчением подумала Люда, и страх сразу же попятился и отступил. Взглянув вперед, она увидела темную громаду полуразрушенной церкви. Угрюмо склоненный крест казался копьем, готовым к бою, несмотря на мнимую покорность. Люда ясно и отчетливо поняла, что от этого места надо держаться как можно дальше: провалы окон и двери, утонувшие в той тьме, которая совсем недавно окутывала Люду, скрывали что-то запредельно холодное и злое, готовое вырваться в любую минуту.
Она сделала несколько шагов назад, к мостику, переброшенному через тихий широкий ручей. Лучше уж идти по улицам Дербенево, чем стоять здесь и надеяться, что нечто, обитающее в заброшенной церкви, не заметит ее.
- Прах к праху, - проскрипел негромкий голос, и сухие жесткие пальцы впились в левый локоть Люды. Взвизгнув от ужаса, она попробовала освободиться, и всю руку до лопатки пронзило такой болью, что Люда рухнула на колени в мокрую траву. В одном из черных провалов на месте церковного окна вспыхнул тревожный алый огонек, и скрипучий голос произнес:
- Природа пустоты не терпит. Природа запускает скверну в прежнюю святость. Мы будем падать низко-низко, больно-больно, страшно-страшно…
Люда вдруг поняла, что чувствуют овцы, которых ведут на убой. Ее охватила вязкая слабость и невозможность сопротивляться. «Беги! Ударь его ногой и беги! Там в Дербенево отделение полиции через двор!» - захлебывался криком внутренний голос, но тягучее оцепенение, охватившее Люду, не позволяло ей даже пошевелиться. Обладатель скрипучего голоса вышел вперед, и на траву упала горбатая тень.
Люда даже закричать не могла. Мовсесян, окутанный пестрым сиянием, взял Люду за руку и потащил по земле за собой к церкви. Мокрая трава хлестала ее по лицу, но, вопреки ожиданиям, Люда не чувствовала боли – сквозь наступавшую волну беспамятства пробивался только страх: острый, пахнущий железом.
«Господи, помоги мне…», - только и смогла подумать Люда. Мовсесян тотчас же разжал руку, и девушка рухнула на землю. Разноцветная аура мертвеца поблекла, словно кто-то убавил яркость.