Он прикрыл глаза ладонью, и Эрику вдруг с ужасом подумалось, что Тобби плачет. Почему-то это напугало его больше маленького лезвия, которое недавно срезало амулет с его шеи.
Эрик понимал это желание отквитаться. Он и сам бы поступал точно так же, если бы что-то случилось с Альбертом или Брюн. Это было правильным.
— Я решил, что отниму у нее все, — продолжал Тобби, сумев совладать с волнением. — Но сделаю это так же, как и Аврения: руками судьбы. Ведь такое случается, взорвался артефакт в самобеглом экипаже. Несчастный случай. Вот и я заготовил для королевы такие же несчастные случаи. Кару Божью.
— Сошедший с ума принц, — подала голос Брюн. Тобби покосился в ее сторону и ответил:
— Да. Для начала. Когда у сына и наследника воспаление мозговой оболочки, поневоле начнешь задумываться, что Господь наказывает. А там и ее высочество Марселлин… — Тобби усмехнулся, и Эрик ощутил, как по спине ползет ледяная капля пота.
— Они же ни в чем не виноваты, — Брюн смотрела на Тобби с ужасом и надеждой. «Бедная девочка», — вдруг подумал Эрик, не то о Брюн, не то о принцессе Марселлин.
— Аурика была виновата только в том, что вышла за меня замуж, — голос Тобби дрогнул. — Она была лучшей из всех, кого я знал. А ее убили просто для того, чтоб меня ничто не отвлекало от работы. Чтоб я не отказывался делать то, что велено. И Аврения была довольна… какое-то время.
Он умолк и принялся задумчиво крутить в руках салфетку. Некоторое время все молчали, потом Альберт, который во время разговора спокойно ел, отодвинул тарелку и произнес:
— Значит, собираетесь уничтожить эту ветвь династии. И что потом? Кто сядет на трон?
Тобби посмотрел на него с плохо скрываемым раздражением, словно у него внезапно заболели зубы.
— Видит Господь, мне это безразлично. Трон вряд ли будет долго пустовать.
Альберт покрутил в пальцах вилку, и Эрик вдруг подумал, что ни разу не видел брата таким. Знакомый Альберт, младший, выпестованный, любимый, о котором надо было заботиться, исчез бесследно, и Эрик не знал, радоваться этому или нет.
— Что, если Аврения не имеет к этому отношения? — предположил Альберт. — Что, если кто-то расчищает дорожку к трону вашими руками? Ясное дело, за смерть любимой жены и ребенка вы голову свернете тому, кто это сделал. И в задницу засунете. А потом уйдете в сторонку, сядете на скамеечку и больше никогда и ни во что не вмешаетесь… знаете, почему? Потому что вас уберут очень-очень быстро.
Альберт сделал паузу и добавил:
— Вы опасны, Дерек. Аврения радуется, что вы мертвы, но парадоксально: ее и наследников некому защитить, кроме вас.