— Что это они? Сами на себя не похожи.
Вася поспешно отвернулся, скрывая лукавую улыбочку. Похвалиться своей воспитательной работой Зайке очень хотелось. Его прямо-таки распирало изнутри, но нельзя. Иначе все труды могут пойти коту под хвост.
Терпение Луганского было вознаграждено на следующий день, когда Вася, с обеда самозабвенно чинивший Аленкин уличный фонарь, получил от Насти приглашение на «стрелку» с пацанами.
Ага…Детки созрели для разговора.
Луганский распираемый любопытством, игнорировать не стал и ровно через пять назначенных минут явился к дереву, под раскидистыми ветвями которого мальчишки и сделали свой партизанский окоп в простонародье именуемый шалашом.
— Дядь Вась, садитесь, — любезно приглашает Настя, — Мы будем иглать в чаепитие!
Судя кислым моськам пацанов, чаепитие им уже поперек горла встало, но что не сделаешь ради любимой сестренки. Она ж у них младшенькая, любименькая.
Пока девочка расставляла на импровизированном столике игрушечный набор из чашечек и чайника, Данил с видом Великого Вождя сурово произнес:
— Ты нам не нравишься!
Мелкотня, кроме девочки его поддержала утвердительными кивками.
— Но ты нравишься маме, — продолжил Даня.
— И мне! — встряла малышка.
— И Насте, — раздраженно согласился он, — Поэтому мы решили дать тебе шанс.
О как! Вася с трудом сдерживая улыбку, покивал, принимая правила их игры. До него еще вчера дошло, что каверза с черешней была своего рода проверкой. И он, судя по сегодняшнему разговору ее прошел.
Спасибо маме. Именно она надоумила Луганского умерить свой характер и попытаться наладить отношения с детишками. Поразмыслив, Вася пришел к выводу, что их можно понять. Особенно если вспомнить этого козла Егора, из-за которого Зайка, по словам мамы, не мало слез пролила.
— И смотри, — предупредила мать, грозя тощим кулаком, — Хоть одну слезинку ее замечу: быть тебе битым. И не посмотрю, что под два метра ростом вымахал!
мать могла. До сих пор поучала его подзатыльниками. Правда для этого ей приходилось подпрыгивать.
Вася, следуя маминой науке, с самым смиренным видом заверил детишек:
— Я вашу мама не обижу. Она мне очень нравится.
Мальчишки синхронно сложили руки на груди, мгновенно становясь очень похожими и по очереди выдали:
— Обидишь — пожалеешь!
— Усек?
— Да, усек?
Луганский чудом сдерживая смех, покивал и чуть отклонился назад, когда один из близнецов, выставив перед его носом палец, замогильным голосом предупредил:
— И смотри: мы за тобой наблюдаем!!!
— Да-а-а, — поддакнула его точная копия, — наблюдаем.
Вася в душе посмеялся над ними.