Конечно. В чём-то я его понимаю. Он вообще чужак на этом корабле, хотя и не младенец, чтобы переживать по этому поводу. Я видела, как быстро оборотень адаптировался на «Вихре». Вон Виктория в нем души не чает, а капитан даже не ревнует. Николай и Гарри опекают. Никого из нас, меня или Алена, никто из них не торопился спасать от Танера. А Слава, как заботливая мамочка, подкармливает. И даже я…
— А сейчас? — тихо произнесла я, проваливаясь в бездонные синие озёра. Вот интересно, это особенность нации такая? Тогда все девушки должны сходить с ума от подобной красоты. Не говоря о голосе, притягательностью которого я прониклась изначально.
— Сейчас я рад, что тебя встретил, — Холгер наконец-то ослабил хватку и прикоснулся освободившейся рукой к моему лицу. Осторожно провёл подушечками пальцев по бровям, изгибу носа, прикоснулся к губам, — хотя это многое осложняет.
А я лишь чуть раскрыла рот, чтобы задать следующий, самый волнующий меня вопрос. Чувствует ли ирбис зов сердца или это всё их расу совершенно не касается. Мой приоткрытый рот вызвал у Холгера совершенно иные эмоции. Он прижался к моим губам своими губами и углубил поцелуй. И пусть это было очень непоследовательно с моей стороны, сначала возмущаться, а потом таять в руках малознакомого мужчины. Но как быть, если у меня тянулось всё к этому оборотню: мысли, чувства. И даже не пойму, в какой момент я закинула на него ещё и ногу. Хотя могу ошибаться и это сделал сам Хол, так как его руки уже вовсю путешествовали по моему телу, вызывая дрожь и трепет.
— Понимаю, — прошептала, едва мы оторвались друг от друга. Стоило восстановить дыхание. И в то же время хотелось повторения этого безумия. — Я с одной планеты, ты с другой. К тому же я, как ты сказал, человечка.
— А ещё твой отец видная шишка и он вряд ли захочет за меня просто так отдать свою дочь, — усмехнулся шеатар. — Но с этим справлюсь.
— Почему не захочет? — пришла моя очередь хмуриться. Про то, что в этом вопросе мнение отца меня не волнует, промолчала. Возможно, это был своеобразный шаг протеста, но ведь жизнь-то моя! И только мне решать, с кем быть, а от кого отвернуться без права на помилование. — Последний аргумент совсем не такой уж и стоящий, чтобы мы его рассматривали, — произнесла я. И вдруг поняла, что мне очень понравилось слово мы, как будто оно уже существовало.
— Тогда, — уголок манящих губ мужчины дрогнул в лёгкой усмешке, — этот факт я не беру во внимание. Как и два предыдущих. Они мне кажутся несущественными.
Лейф говорил и в то же время продолжал наглаживать меня, словно я была его большой кошкой. Даже неосознанно почесал за ушком, из чего я сделала вывод, что это ему тоже нравится. Нужно будет как-нибудь проверить на самом шеатаре.