— О! Юльчик, ты проснулась! — в руках она держала тарелку с бутербродами, — хочешь?
— Спасибо! — я протянула руку, чувствуя, что действительно проголодалась. Интересно, а худеть во сне можно? Мне это не грозит, но исключительно так, ради спортивного интереса.
— Ты как? — поинтересовалась женщина.
— Нормально. Мне даже понравилось, — ответила я, стараясь тщательно прожёвывать. Всё-таки состояние легкой сонливости ещё не прошло, — можно идти?
— Конечно, — кивнула Слава и добавила, — вот такой ты мне больше нравишься. А то днём у меня было ощущение, что в тебе жизнь замерла.
Я лишь улыбнулась, продолжая жевать, и покинула отсек. Идти в свою каюту не хотелось, к тому же ещё было свежо воспоминание о разговоре в ней с отцом. Но свободного времени у меня в наличии было достаточно и куда было пойти-податься? На ум пришла спортивная комната, и я с радостью потопала туда. К тому же действительно пора было размяться, скинуть напряжение, а возможно, набить морду предполагаемому противнику в лице боксёрской груши. У вас она когда-нибудь была? У моей подружки Берты Шефер нет. А мне отец подарил её в детстве на праздник весны. Я сначала опешила, потому что мечтала о скутере. Но как оказалось, к этой груше очень удобно прикреплять фотографию одноклассников, посмевших дёрнуть меня за хвост или болезненно толкнуть. А после репетировать на них удары. Глупо, конечно же. И эта затея довольно быстро надоела мне, потому что с обидчиком разбиралась я куда как быстрее: подставить подножку, оглушить папкой по макушке, насыпать в школьную сумку россыпь камней, да так, что они обнаруживали их только дома. В общем, папин подарок я помнила даже сейчас, спустя много лет.
Распахнула дверь небольшого зала, который больше походил на комнату, и замедлила шаг. За небольшим теннисным столиком развлекались рас и шеатар. Понаблюдала, как по-разному они отдаются игре. Если Холгер выглядел расслабленным, словно нехотя вскидывающим руку, то Ален носился из угла в угол, пытаясь отразить атаки.
— Привет, — поздоровалась я и повернулась к тренажерам, пытаясь понять, с чего бы начать. Хотела попробовать штангу. Никогда не занималась подобной тяжестью. Но делать это перед двумя скалящимися в мою сторону стажерами не хотелось. А то вдруг лица треснут у кого-то от смеха.
— Юль, ты к нам решила присоединиться? — серенький пропустил подачу, но, похоже, это его не волновало.
— Ага, к вам, — ответила я, жалея, что пришла. Потому что выгибаться при них желания не было. Это однокурсники для меня были своими на протяжении нескольких лет. И даже когда их взгляд во время разговора опускался на грудь, всегда можно было показать изгибистую фигу или насмешливо фыркнуть. А эти двое форменных озабоченных самца.… Впрочем, ну чем они отличаются от наших похотливых курсантов? Ничем.