– Рейн? – отец соизволил обратить внимание на сына и то, что случилось, его изрядно удивило.
– Всё в порядке, – отозвался оборотень, сбрасывая хрупкое стекло в собственную тарелку. Слуги, словно присутствовавшие всё это время за спиной, забегали, пытаясь устранить последствия. Бокал, столовые приборы, посуда, как и сама скатерть и даже все блюда были немедленно заменены на свежие и безопасные на случай попадания в них стекла.
– Сын, – озадаченный герцог держал в руке вилку с нанизанным на неё золотистым крылышком фазана, а всё прочее перед ним так же унесли, – ты бы с едой поосторожнее, что ли.
Рейн лишь буркнул в ответ, дожидаясь, когда всё заменят. Хотелось нестерпимо пить, словно этим способом можно было залить тот пожар, что разгорался внутри. Норфолк никогда не завидовал, да и вовсе не умел это делать. Но сейчас он испытал то самое чувство, когда вместо предложенного жениха отчаянно хотелось видеть себя. Более того, оборотень ненавидел себя за это, потому что друга он уважал и надеялся, что их отношения не разрушатся из-за женщины. Даже из-за этой. Манящей и совершенно непонятной.
Должно быть, он действительно позавидовал простому человеческому счастью. И есть чему. У него самого подобных отношений с женой нет и не было. Камелия хоть и старалась угодить ему, но всё выглядело ненатурально. Возможно, он пристрастен, ведь как оказалось, через три дня после его собственной свадьбы, мать поругалась с женой. А через день ещё раз. Но сейчас об этом думать не стоило.
И хорошо, что к этому моменту заиграла весёлая музыка. Сидеть за столом уже не хотелось совершенно.
– Ваша светлость, вы танцуете? – Рейн улыбнулся матери как можно нежнее. Герцогиня в свои сорок три года выглядела замечательно. И можно было бы списать видение матери как сыновнюю любовь, но это не совсем так. Оборотень заметил два заинтересованных мужских взгляда, брошенных на женщину. Видел ли это отец, неизвестно. Однако предложение сына герцог явно услышал и слегка нахмурился, прервав разговор с бароном Кларенсом.
– С удовольствием! – улыбнулась герцогиня, откладывая салфетку в сторону.
Наверное, это был самый приятный момент этого вечера. Хотя общение с прочими гостями Рейну тоже не было неприятным. За исключением Камелии, которая вышла танцевать с герцогом Генрихом и в какой-то момент смены партнёров присоединилась именно к своему мужу.
– Дорогой, – улыбнулась она, сверкнув карими глазами, – может быть, поедем домой?
– Ты устала? – оборотень присел на одно колено, дожидаясь, пока жена сделает положенный круг.