* * *
Кива, сложив руки в молитвенном жесте, стояла на коленях у кровати Ирмгарда. Глаза её были закрыты, губы беззвучно шептали молитву.
Наташа прошла к каминной полке, осматривая перевязочный материал.
— Вы пришли, госпожа, — поднялась с колен кормилица. — Мой мальчик целый день спит. Это так надо?
— Пусть спит, — притронулась девушка ко лбу юноши. Снова поднялась температура. Болезнь отступать не спешила. — Ничего, ты ведь выкарабкаешься? — Погладила вице-графа по голове.
Глядя на его лицо, гадала, каким по характеру окажется отпрыск его сиятельства? Под ангельской внешностью могло скрываться чудовище, наделённое всеми человеческими пороками. Парень, словно услышав её мысли, открыл глаза. Свет свечей отразился в них стальным блеском.
— Я посмотрю твою рану.
Наташа, осторожно сняв повязку, удовлетворённо улыбнулась. Струп потемнел и погрубел. Сухая рана покраснела по краям.
Ирмгард молчал, не спуская глаз с незнакомки. Потрескавшиеся губы приоткрылись, и она услышала шёпот:
— Кто ты?
— Никто, — повела плечом. — Выздоравливай, набирайся сил.
Она проверила наличие таблеток в своей сумочке и тяжело вздохнула: для вице-графа хватит. И всё. А вот абсорбент пусть бы и вовсе не понадобился.
— Кива, у вас не найдётся какое-нибудь масло смазать ему губы. Трескаются.
— Масло? — притронулась к своим губам кормилица. Поглаживая их, задумалась: — Если только сливочное или оливковое.
— У вас есть оливковое масло? — обрадовалась Наташа, как ребёнок. Она помнила мамин рецепт — народное средство для заживления ран, синяков и ссадин. — И воск должен быть, раз есть мёд.
— Есть, — подтвердила Кива.
— А почему вы свечи сальные делаете? Куда воск деваете?
— Воск? Собираем. По осени отвозим в монастырь, продаём.
— Так, — оживилась девушка, — сейчас уже темно, но масло несите, губы наследнику смажьте. А мазь завтра будем делать. И мне для лечения ссадин не помешает.
* * *
Наташа металась по тёмной комнате, меряя её торопливыми шагами. Открыв окно, вдохнула прохладу августовской ночи. Ярко светила луна. Который сейчас час? По внутреннему ощущению не должно быть слишком поздно: часов десять.
Встав на подоконник, она выглянула в окно: уровень третьего этажа панельного дома. Захватило дух. Внизу никого. Собак тоже не видно и не слышно. Скорее всего, их выпускают позже.
На подносе нашла ставший уже привычным набор вкусняшек. Монотонное жевание успокаивало нервы. Мысли текли плавно, выстраивая логическую цепочку происходящего.
Неспроста в кабинете собрались здешние господа и спрашивали Юфрозину о её путешествии. Значит, есть подозрение, что она попала не просто в ловушку в целях грабежа и наживы, а хотели убить именно её. Почему? Кто-то хочет, чтобы свадьба Ирмгарда с венгеркой не состоялась? Вспомнилась речь Бригахбурга перед графиней. Если свадьба не состоится, то велика вероятность очередного нападения на измотанное постоянными набегами мадьяр графство и в результате оно будет разграблено и сожжено. Так он сказал. До этого нападения венгров хоть и были чувствительными, но носили нерегулярный характер и они вовсе прекратятся после свадьбы Юфрозины и Ирмгарда.