В кабинет вошла Агна. Красные пятна на бледном лице выдавали крайнее волнение.
— Господин граф, я не могу уделять графине много времени. Лиутберт нездоров. Я должна быть подле него.
— Что с ним? — Герард заподозрил, что Агна чего-то не договаривает. Дело в графине? Почему он не удивлён?
— Кашель. Застыл.
Лиутберту, младшему сыну Дитриха, исполнилось пять лет. Спокойный, как его мать, не по годам рассудительный и серьёзный, мальчик от рождения был слабым и часто болел. Вот старшая дочь брата, восьмилетняя Грета, та удалась в отца. Весёлая, подвижная и озорная, она была любимицей его сиятельства.
— Хорошо, Агна, я понял. Сообщай мне о состоянии мальчика.
— Мне нужны настои из трав, — замялась женщина. — Замковый лекарь…
Бригахбург озадачился: племянника лечил Руперт.
— Пусть Дитрих отправит кого-нибудь к знахарке.
Баронесса, присев в поклоне, ушла.
Граф нахмурился, вспомнив, как по вине Руперта едва не умер его сын в первый раз и теперь вновь Ирмгард в опасности. И вновь из-за лекаря. Кто за всем этим стоит?
* * *
Наташа, закрыв глаза, прислушивалась к своим ощущениям, предпочитая не смотреть на сосредоточенные лица старухи и Кэйти, обтирающую её влажным полотенцем. От прикосновения грубой ткани к телу, оно горело, и болезненно зудело. Девушка убеждала себя, что это аллергия на действие яда, сильная и обширная. Зуд скоро пройдёт и тело очистится. Она безропотно пила предлагаемые отвары, полагая, что вреда не будет и знахарка знает, что делает.
В открытую настежь дверь врывался тёплый ветерок. Светило солнце, слышался щебет птиц.
Кэйти сопела, старательно обмазывая тело госпожи и поглядывая на ведунью, сидящую за столом и безразличным взором окидывающую безделицы из сумки иноземки.
— Фрейлейн Клара велела собирать простыни и полотенца и возвращать для стирки. А вот это, наверное, нужно снять? — указала она на золотой крестик на шее Наташи.
— А что ему станет от мёда да масла? — Руха облокотилась о стол. — Соберёшь всё в суму. Смотри, чтоб ничего никуда не запропастилось. Господа не любят, когда пропадает их добро.
Кэйти кивнула, косясь на кругленький, усыпанный крошечными каменьями малюсенький ларчик. Она уже успела его потрогать и рассмотреть, слегка раздвинув створки и заглянув в щёлку. Внутри оказалось пусто. Она не знала, что рассчитывала там обнаружить. Но определённо что-то иноземное и прекрасное, о чём очень хотелось рассказать женщинам на кухне.
— Мне же сейчас можно будет уйти, Руха? Вернусь с чистым бельём и отдам это, — качнула она головой в сторону грязных полотенец и простыней на полу. — Принесу снеди.