— Эх… нельзя быть такой впечатлительной, — сонно зевнула, потянувшись на кровати.
Стоило немного успокоиться, сама не заметила, как уснула.
* * *
В этот раз я не шла к домику, спрятанному в чаще леса. Пришедшее сновидение отличалось от обычных. Оно несло тревогу и обрывки картинок, словно испорченная кодирующаяся пленка.
Горькие слезы, душераздирающий крик, обрывки сражения. Вся земля пылала огнем, поверженные солдаты усеяли своими телами кровавое поле боя.
Я стояла посреди этого побоища рядом с умирающим возлюбленным. Синее небо окрасилось лиловым, будто небеса отражали залитые кровью земли, возвещая о погибели тысячи жизней.
Горечь поражения, боль утраты разрывали сердце и душу. Нескончаемый поток слез, неутихающая ярость. Ненависть к миру съедала изнутри.
Прикосновение и касание холодных губ…
* * *
Проснулась я в холодном поту. В горле пересохло, глаза щипали слезы, на душе все еще остался осадок горечи, который испытала во сне.
Что это было? Сол погиб?!
Эта мысль заставила кровь в жилах похолодеть. А непонимание того, почему я так яро реагирую, выбивало из колеи.
Отбросив в сторону одеяло, пошатываясь, побрела в ванную. Пока набиралась горячая вода, я смотрела на свое отражение в зеркале, будто оно могло дать ответы на интересующие меня вопросы.
— Это был тот же Сол? — услышала свой дрогнувший голос. — Не понимаю.
В ванной я провела больше получаса. А когда, наконец, немного пришла в себя, сообразила, что опоздала в универ.
Я уже имела бесстрашие проспать лекцию Григория Романовича и дорого за это поплатилась, а именно тремя лабораторками, которые должны выполнять по меньшей мере восемь студентов, но в наказание горбатиться мне пришлось одной. Полагаю, в этот раз он придумает что-нибудь изощреннее.
В общем, весь путь до универа была как на иголках, но вместо триста третьей аудитории, направилась в кабинет университетского психолога, Дианы Александровны, на первом этаже. Взбучки от Романовича мне все равно не избежать, как говорится, перед смертью не надышишься.
Собравшись с духом, решительно постучала в дверь. На что последовало уставшее и раздраженное: «Войдите».
Замечательно! Мне как раз для полного счастья не хватает диалога с расстроенным психологом.
— Доброе утро, Диана Александровна, — тихонько поздоровалась я.
— Присаживайся, — указала молоденькая женщина рукой на стул с высокой спинкой, не удостоив меня даже взгляда.
Поскольку Диана продолжала что-то быстро записывать в толстый блокнот, я решила просто молча присесть на указанное место.
В этом кабинете я нахожусь впервые. Он был очень просторным, интерьер выполнен в светло-бежевых тонах. На стенах висели дипломы и грамоты. Широкий коричневый стол, несколько кресел цвета слоновой кости, живые растения.