Почти добежав до остановки, Ольга вспомнила, что позабыла дома пакеты. Хлопнула себя по лбу и поспешила обратно, на ходу доставая телефон из сумочки.
За выходные она перебрала Витины вещи, из которых мальчик успел вырасти, и собралась отдать их знакомой. Как быстро промчалось время. Еще вчера они с Никой по очереди качали малыша, меняли памперсы, мыли, пеленали. Теперь он ходит, говорит — иногда много лишнего. Всего-то три года, а порой удивляет и маму и няню.
Через две минуты Ника перегнулась через перила балкона и крикнула так, чтобы услышали все соседи:
— Между нами все кончено! Забирай вещи и вали на работу! Ребенок останется со мной!..
Рядом с Ольгой упали два свертка, из одного выпала яркая погремушка. Упаковывая вещи, никто не рассчитывал, что им предстоит пережить перелет с балкона.
— Срамота-то какая… — прошипела тетка Клава. — Никого не стесняются.
Подрагивая от едва сдерживаемого смеха, Ольга собрала вещи, поднялась и погрозила Нике кулаком.
— Да ладно тебе, — та притворилась, будто ничего особенного не сделала.
— Вечером поговорим, — пообещала Ольга и нахмурилась.
В этот момент на балкон вышел Виктор. Растрепанные спросонья шоколадные волосы обрамляли по-детски округлое личико, золотистые глаза сияли счастьем. Мальчик поправил сползшую с плеча пижму и улыбнулся так, что у Ольги екнуло сердце.
Как же он похож на отца. Рядом с этой маленькой копией невозможно забыть о Сергее ни на минуту.
— Пока, милый, — помахала сыну Ольга. — Веди себя хорошо и слушайся тетю Нику.
— Лучше пусть она слушается меня, — рассмеялся Виктор. — И не ест много мороженого.
— Наговор и клевета! — объявила Ника и скрестила на груди руки. Но тут же рассмеялась: — Тем более что мороженое кончилось. И хлеб. И яблоки — кое-кто вчера слопал целый килограмм.
Ника потрепала Виктора по макушке и заговорщически подмигнула.
— Так сходите в магазин и купите, — предложила Ольга.
Глядя на близких людей, она перестала обращать внимание на шепчущихся соседок и время. Это было одно из тех ценных мгновений, которые хочется навсегда запомнить и, как великое сокровище, спрятать в драгоценном тайнике памяти.
— И «Вискас» купим, — пообещал Виктор, вытягивая на балкон Василия.
Кот позволял маленькому другу любые шалости. Покорно терпел, когда его таскали за хвост и тискали. Ни разу не выпустил когтей и не зашипел на озорника.
Но это правило относилось только к членам семьи: Ольге, Нике и Виктору. Чужаков Василий не любил, а гостей не терпел. Однажды больно цапнул за ногу участкового педиатра, собиравшегося сделать Виктору укол. И если возле двери квартиры появлялся незнакомец — рычал и царапал линолеум, как будто был вовсе не котом, а сторожевым псом.