Почему-то Габриэль совершенно этому не удивился.
— Как ты думаешь, что случится, если Привратник Смерти попадет в очередной Прорыв? — спросил он.
А вот тут Магда побледнела. Ее лицо окаменело — наконец-то гостья стала испытывать настоящие чувства. Страх преобладал.
— Мы можем только проверить это опытным путем, — сказала она. — Я боюсь предполагать… но вряд ли ты выживешь, Габриэль.
Почему-то мысль о возможной смерти оставила Габриэля равнодушным.
— Меня это не пугает, — ответил он. — Давай подумаем, как мы сможем вызвать Прорыв.
* * *
Габриэль появился через неделю.
Эльза открыла глаза ранним утром и увидела, что он сидит на краю ее кровати, и его лицо выглядит мечтательным и добрым. На какой-то миг ей почудилось, что это совсем другой человек. Привратник Смерти не может выглядеть настолько светло, почти невинно. Но потом Эльза поняла, что это и в самом деле Габриэль: она заметила в нем далекий отблеск этого света еще в Пуще, где они кормили оленей.
Он действительно смог измениться. Только Бог знал, скольких сил ему это стоило.
— Ты мне снишься, — промолвила Эльза. Габриэль протянул руку и легонько погладил ее по щеке.
— Нет, — ответил он. — Его величество решил, что меня бесполезно держать под замком.
Король не был глупцом — пусть он был жесток, как и полагается венценосцу, но Эльза чувствовала, что государь понимает определенную правоту Габриэля. Не всякая жестокость хороша, и если это заявил королевский палач, то и всем остальным есть, о чем задуматься.
Эльза выскользнула из-под одеяла, обняла Габриэля, и несколько минут они провели молча, наслаждаясь теплом друг друга. От Привратника Смерти пахло осенним ветром и ночным дождем, и Эльза подумала, что он, должно быть, вышел из дворца и шел сюда пешком, иногда останавливаясь и запрокидывая голову к фонарям, чтоб взглянуть в низкое хмурое небо.
А потом Эльза и сама не поняла, как начала расстегивать его рубашку…
Потом они лежали под одеялом, Габриэль задумчиво накручивал локон Эльзы на палец, и она призналась:
— Я сейчас вспомнила ту ночь… перед моим побегом.
На мгновение Габриэль замер, и Эльза почувствовала, что ему неприятно вспоминать об этом. Что прошлое причиняет ему боль.
— Как будто со мной тогда был другой человек, — продолжала Эльза. — Ты на самом деле изменился, Габриэль.
Он негромко усмехнулся. Задумчиво погладил ее по обнаженному плечу, прикоснулся губами к маленькому шраму — Эльза получила его в таком глубоком детстве, что не могла вспомнить обстоятельств.
— Все только начинается, — сказал Габриэль. — Магда права, рождаться и меняться всегда больно. Но уж лучше так, чем…