Она перевернула несколько страниц — финансовые отчеты наверняка заинтересовали бы Бена, но у Эльзы было слишком мало финансов, чтоб вникать в экономические выкладки. А вот криминальную хронику Эльза обычно просматривала более внимательно — статьи о преступниках и отважных полицейских казались ей интересными.
«В больницу святого Лютера сегодня был доставлен господин Гектор Сандини с весьма интригующей раной, — прочла Эльза. — Неизвестный использовал артефакт из числа тех, которые применяются ветеринарами для кастрации скота, и оскопил свою жертву, полностью лишив ее мужественности. Сандини известен по всей столице как бретер, карточный шулер и охотник за женским полом, так что мы смеем полагать, что родители невинных дев сегодня рукоплещут тому неизвестному, который превратил знаменитого гуляку в кастрата».
Газета вздрогнула в руках и с шелестом опустилась на колени. Эльза вдруг почувствовала холод в животе, который сделал ее маленькой и слабой, бросив на несколько лет назад. Если тогда, брошенная и униженная, она чувствовала обиду и недоумение, то теперь ее охватило страхом.
Эльза прекрасно понимала, кто именно оскопил ее бывшего жениха. И это понимание было сильнее пощечины.
* * *
Габриэль проснулся от того, что в лицо ему прилетело что-то легкое и шуршащее. Он сел в постели, нервно тряхнул головой, прогоняя остатки сна, и увидел лежащую на одеяле газету. Вот, значит, чем именно в него швырнули…
— Это ты сделал, — Эльза стояла рядом с кроватью, похожая на разгневанный призрак. — Ты.
— Что именно я сделал? — Габриэль прищурился на часы на стене, мысленно отметив, что такая Эльза, решительная и смелая, нравится ему еще сильнее. Теперь он видел в ней огонь, к которому хотелось прикоснуться.
Должно быть, широкоротый Беньямин клюнул именно на это. Не просто хорошенькая девушка, которую он спас и, как истинный герой, полюбил всем сердцем — в Эльзе таилось пламя.
— Кастрировал Сандини, — выдохнула Эльза. Габриэль невольно рассмеялся — вот оно что, история попала в газеты. Неудивительно, в столице бывает всякое, но гуляк тут прежде никто не холостил.
— Ну и что? — спросил Габриэль, вспомнив, как Сандини скорчился на полу. — Насколько мне известно, он тебя соблазнил, обобрал и бросил.
Лицо Эльзы дрогнуло, словно Габриэль сказал какую-то совершенно невероятную глупость. «Неужели у нее еще остались чувства к нему?» — устало подумал Габриэль.
— Дело не в этом, — сказала Эльза, и по ее лицу скользнула гримаса искреннего страдания. — Совсем не в этом. Разве ты не понимаешь?
Габриэль только руками развел.