— Поднимись. Хон, я не понимаю, чего ты всполошился. Мне действительно интересно, а просить фрейлин в силу определенных причин... Ты поможешь?
— Все к удовольствию Наири.
Его руки дрожали, когда он взял кисточку для теней. Так же, как в Академии, когда подавал карандаш или бумагу. Анна улыбнулась воспоминаниям.
— Ну, смелее.
— Под какой наряд Наири желает макияж?
— Скажем... тот, что на мне!
Хон внимательно оглядел зеленую одежду Анны и попросил:
— Закройте глаза, госпожа.
Анна не любила, когда её красил кто-то. Кисточка щекотала кожу, хотелось одновременно отстраниться, почесаться и чихнуть. Но в этот раз не было никаких неприятных ощущений. Она чуть не задремала, и только тихий голос Хона, просящего то слегка повернуться, то наклонить голову, то потерпеть отгонял сон.
— Наири, я закончил.
Анна повернулась к зеркалу.
Смелые, сочные мазки зеленого цвета смягчались светлым серебром. Тонко накрашенные ресницы дополняли ажур карандашного рисунка — в уголках глаз словно бабочка присела отдохнуть от вечного танцующего полета. И алыми каплями сверкали крошечные рубины, рассыпанные по векам.
— Потрясающе, — Анна задохнулась от восторга. — Где ты так научился? Хон, в тебе пропадает великий визажист!
— Наири? — юноша отчего-то встревожился. — Вы недовольны мной? Я сделаю все. Я выполню любой приказ только... не отсылайте меня из Храма!
— А для этого есть причины? — ухватился за слова Эйр. — Ты почему-то не можешь оставаться рядом с Наири? Лучше расскажи все сейчас, пока твоя вина не превратилась в грех!
— Наири! — Хон снова рухнул к ногам Анны. Баночки с тенями и румянами рассыпались по полу. Некоторые разбились и их содержимое припорошило мрамор.
— Да хватит вам! Нашли забаву, — разозлилась Анна. — Хон, подай вуаль. Пойдешь с нами.
— Это не разумно! — возмутился Эйр. — Если два командира еще могут погулять с девушкой, то младший рораг разрушит всю легенду!
— А кто сказал, что гулять будут командиры? В город мы пойдем с Хоном. А вы... обеспечьте охрану, как вам и положено!
— Но...
Но Анна решила, что пришла её очередь веселиться:
— Вы сами говорили, что если Верховный рораг Наири появится на улицах с женщиной, это вызовет подозрение. Точно так же, как если вы оба пойдете меня сопровождать. А вот молодой рораг со спутницей никого не удивит. Верно, Хон?
Юноша обреченно кивнул. Анна же, закрепив вуаль, перед выходом осмотрела себя в зеркале. И едва сдержала вздох восхищения. Хон на самом деле оказался мастером — с таким макияжем можно было идти с открытым лицом, все равно, кроме бабочек никто ничего бы и не увидел. А облаченная в переливающийся, невесомый шелк Анна сама напоминала мотылька. И даже животик не портил это впечатление — его скрыли мягкие складки ткани.