Но Анна ему не поверила — в глазах рорага затаилась тревога. И страх.
— Чего ты боишься, Эйр? — его щека была холодной и щетина чуть царапнула ладонь. — Ты уже три ночи проводишь вдали от меня.
— Простите, Наири. Больше такого не повториться.
Она провела от скулы вниз, коснулась губ — ей всегда нравилось к ним прикасаться. И тут же получила в ответ легкий поцелуй в кончик пальца.
— За что мне подобное счастье? — его шепот услышала только Анна. — Ты, наверное, устала... Отдохнешь в беседке?
Павильон в окружении жасмина всегда ждал Наири. Несмотря на осень, кусты обильно покрывали белые махровые цветы, и их аромат наполнял воздух.
— Как вы это делаете? — пытала Анна садовников, но те лишь кланялись, не зная, что ответить. В конце-концов, она оставила их в покое, списав все на магию, которой в последнее время в Эстрайе стало больше.
— Сюда! — Эйр помог улечься на подушки. Служанки с подносом в руках опустилась на колени, готовые подать напитки и сладости в любое время.
— Ты уходишь? — Анна вцепилась в руку поднявшегося Эйра.
— Прости. Я не должен, но есть несколько важных дел... Я скоро вернусь.
Анна смотрела ему во след. И гасила в груди обиду. Казалось, Эйр специально избегает её. Тайкан справлялся с текущими делами не хуже, так почему... Или...
Наири вздохнула. Причины две, и обе не утешительные. Или происходит что-то очень серьезное, от чего её старательно оберегают, или... Эйр на самом деле старается оказаться подальше.
— Мать, ты совсем рехнулась, — пробормотала себе под нос. — Беременность-беременностью, но надо себя в руках держать!
— Наири? — испуганная служанка готова была уже уткнуться лбом в отполированные доски пола. — Простите, Наири, ваша рабыня глупа и не расслышала...
— Ничего. Дай попить.
Утолив жажду, Анна вытянулась на подушках. И улыбнулась: Эйр предугадывает её желания, выполняя до того, как она сама понимает, чего хочет. Она по-настоящему счастлива. А все плохие мысли — пустое. Надо наслаждаться моментом, пока ребенок спит и не играет в животе в футбол.
Усиливая благостное настроение, послышались звуки цитры. Анна поддалась их мягким звукам и задремала.
Но дрема исчезла, спугнутая внезапной мыслью:
— Соми! Ты что здесь делаешь?
— Госпожа! — девушка сопровождении брата вышла к беседке и оба опустились на колени. — Простите глупую, будьте милостивы! В Храме говорят, что ребенок слишком сильный и активный, и Наири почти не отдыхает. Но я заметила, что при звуках моей цитры он успокаивается и Наири... Простите мою самонадеянность!
— Поднимись и подойди! — Анна совсем не сердилась. — Соми, сними повязку!