— А если не натирает, — вскинулась головка Ефросиньи, — то можно сбрить?
— Как вам нравится. Теперь это вопрос не здоровья и продолжения рода, а исключительно эстетики. Можно убирать полностью или делать прически, рисовать фигуры и узоры.
— Узоры?! — ладошка Любавы привычно накрыла рот, сверху столь же привычно округлились глаза. — Какие?!
Варвара пожала плечами, явно собираясь привычно сравнодушничать: «любые» или «какие вам нравятся»…
Нет, плутовской взор уперся в меня:
— Чапа, тебе какие нравятся?
Вопрос, что называется, на засыпку. Хочет поставить меня перед выбором? И рассорить с частью царевен, показав, что одни в приоритете, а до прочих мне как бы дела нет? Я не повелся на провокацию. Вещь не может выбирать, иначе у нее будут проблемы.
— А какие бывают? — ответил я вопросом на вопрос.
Отвлечь получилось, новый поворот оказался интересен всем.
— Ах да, — протянула Варвара, — ты же никого кроме нас не видел…
«Кроме нас». Будто этого мало.
— И кроме человолчиц, — не преминула напомнить Антонина. — Их он видел вообще всех, сколько существует.
В тоне сквозила обида, будто быть второй после животных ей оскорбительно. Глубоко спрятанные под мохнатыми бровями глаза горели желанием хоть в чем-то переплюнуть зверей.
— У них просто непроходимые джунгли, — нехотя сообщил я. — Кто видел одну, видел каждую.
Антонина надулась:
— Хочешь сказать, что все, кто не бреется, для тебя на одно лицо?
Ну-ну. Так и подмывало ответить: «Уважаемые царевны, у вас у всех очень разные и симпатичные… лица».
Хорошо, что Ефросинья высказалась раньше.
— Может, лучше вообще все сбрить начисто? — осведомилась она, недовольная своей скудной растительностью.
Варвара переформулировала и с удовольствием перенаправила:
— С твоей мужской точки зрения, Чапа, что лучше: брить или не брить?
Снова общее внимание сосредоточилось на мне.
— Брить или не брить, вот в чем вопрос, — проговорил я трагическим тоном. — Ну и вопросы у вас, девочки.
— Мы тебе не девочки. — Антонина внезапно окрысилась, ее могучая спина выпрямилась. — Мы царевны, проявившие к затесавшемуся в наши ряды представителю другого пола вполне конкретный интерес и ждущие его удовлетворения. Твое дело — отвечать.
— Иначе — что? — сдерзил я.
Не в то время и не в том мире. Множество недобрых взглядов напомнили, в чьих руках находятся мои судьба и организм.
— Иначе поговорим с тобой по-другому, — озвучила Варвара мысль большинства.
Я резко пошел на попятную:
— У меня в этом плане нет предпочтений.
Ученицы задумчиво переглянулись.
— Выкручивается? — грозно спросила Антонина соседок и преподавательницу.