Всем нужен был этот цветной шарик. Карлики ломились к нему, а дружинники из последних сил оттесняли их подальше. А вот Лихо просто обезумело. Березка взлетала и опускалась, так что князю приходилось зайцем скакать, чтобы увернуться от ударов. Иногда он подставлял меч, и тогда тот жалобно лязгал, грозя сломаться. На самом Зареславе места живого не было. Он рычал, орал, ругался… А я как могла, пробиралась сквозь сечу.
Шажок, другой, увернуться от летящего камня, свалиться от толчка в бок, перекатиться, уходя из-под ног дерущихся, вскочить и в немыслимом прыжке…
Что-то промелькнуло возле лица. Слишком быстро, чтобы понять, но оно сорвало с головы платок.
На миг все застыло.
Карлики глазели на меня, как на какое-то диво, появившееся неизвестно откуда. Люди — с ужасом. И не на меня, а на стрелу, засевшую в давно сгнившем упавшем дереве. На ней, пришпиленный к коре, мертвым листиком повис полупрозрачный покров.
— Беги! — тишину прорезал вопль князя.
Он заставил очнуться, подхватить с земли амулет и кинуться прочь.
Увы, на остальных этот крик тоже подействовал. Карлики очнулись и, словно забыв о давешних противниках, кинулись на меня.
Дружинники встали железным заслоном, позволяя отойти, убежать, спрятаться.
Но остановить Лихо оказалось не так просто.
Чудовище взревело и поперло на меня, раскинув руки. Коренастое, похожее на медведя, оно просто отмахивалось от попадавшихся на пути; карлики и люди разлетались в разные стороны. Вот тогда я и поняла, что избитая книжная фраза про сломанные куклы подходит сюда как нельзя лучше.
Все это я додумала, пока летела к кустам. Зареслав пытался заслонить, остановить Лихо, даже остальные воины кинулись на помощь, подставляя тела под удары, только бы отвлечь, не дать догнать.
Скатившись в какую-то яму, я лихорадочно стала распутывать ремешки и веревочки. Главное — привязать амулет в нужно место, правильным узлом и ничего не напутать.
Пальцы дрожали, голова отказывалась соображать, а в глаза словно пыль набилась. А тут еще Лихо почти добралось, и уже тянет ко мне крючковатые лапы.
Между нами встал князь. В крови, подволакивая раненую ногу, сцепив зубы, он врос в землю и поднял потускневший меч. У меня была пара минут, чтобы успеть.
Узлы затягиваться не желали, а кончики ремешков скользили, словно их маслом смазали. Но я справилась! Зубами вцепилась, рванула так, что шея заболела, но — справилась.
Последний узел затянулся, амулет Лиха вплелся в рисунок.
Разноцветные всполохи внутри шара закружились, создавая дивные завихрения. Они напоминали галактики, что танцевали в золотом небе, а потом слились, чтобы появилась сверхновая.