— Мертвой, как я понимаю, в запасах тоже не имеется.
Баба Яга кивнула:
— Мертвый Родник на камнях Темных Горах дорогу себе проложил. За три года всего одна кружка набирается, да и от той уже ни капли не осталось. Чернобог на волю вырваться пытался, много тогда безвинных людей полегло, вот и пришлось кропить направо-налево, потому что рано еще их нити было обрываться.
— Значит, никак?
— Никак, — сказала как отрезала.
Оставшийся путь мы проделали в полной тишине.
Капище располагалось к югу от Тулима. Широкая дорога стрелой рассекала лес и упиралась прямо в похожую на блюдце поляну. По краю ее огораживал низкий, мне по пояс, частокол, а в центре полыхал костер.
В наступающих сумерках он кидал алые блики на огромных идолов, перед которыми, на деревянных подставках, стояли плошки с медом, зерном и молоком.
Ожидающий возле костра старик поклонился Бабе Яге. Его примеру последовали остальные — похоже, она пользовалась непререкаемым уважением. Коротко кивнув в ответ, та недовольно покачала головой:
— Уже темнеет. Скоро Хорс распряжет своих коней и тени осмелеют. Не время сейчас для суровых дел.
— Суд соберем на рассвете, Хранительница Врат, — не стал спорить старик. — А пока мы будем жечь огни, дабы не заблудилась душа князя в темноте, не сбилась с правильного пути.
— Хорошо задумали, — кивнула Баба Яга — у меня язык не поворачивался назвать ее заведующей. — Я с вами останусь, а вот гостью мою прошу приветить как полагается.
Стоять под пытливыми взглядами оказалось не очень уютно. Сдержала порыв спрятаться за спину Бабы Яги, только голову вскинула да плечи расправила, не желая выдавать страх.
По знаку старика из круга вышел пожилой мужчина и велел следовать за ним. Баба Яга ободряюще кивнула:
— День тебе выпал нелегкий. Ступай отдохни до рассвета.
За капищем стояли привязанные к коновязи лошади. Мужчина легко закинул меня в седло и сам вскочил следом. Сидеть было не очень удобно, но из-за усталости я была согласна на любые условия, лишь бы поспать дали.
Как въезжали в ворота усадьбы почти не помню. Был какой-то переполох, когда хозяйка увидела, кого привез с муж, но грозный окрик заставил ее замолчать. Потом меня мыли в небольшой бане, пытались накормить чем-то вкусно пахнущим, но сил не осталось даже жевать.
— Отведите ее в опочивальню, — приказал женский голос, и вскоре я утонула в мягкой перине. Последнее, что помню, как служанка задувала свечу.