Вскоре я пила горячий, пахнущий солнцем и цветами отвар.
— Там еще мед. И вкуснее, и успокаивает.
Майя все еще злилась. Стояла у стены, сложив на груди руки, но не выговаривала. За этим следила Даша. Она словно забыла про обычную робость:
— Ты на Майку не сердись. Война — это всегда страшно. А нам работы прибавится. В больнице людей не хватает, так что студентов тоже привлекут.
— Обязательно, — подтвердил Артем. Он протянул букет ромашек и васильков, красиво перевязанных льняной лентой и джутом. — Прости, не знаю, какие цветы тебе нравятся… С возвращением! Ваза есть?
— Банка, — кивнула я на стол.
— Нет, так дело не пойдет. Цветы — и в банку. Прокуда, принеси вазочку с подоконника.
Мохнатый шарик материализовался на полке. Рядом с ним поблескивала черными боками похожая на стакан вазочка. Как раз под букет.
Я с ненавистью смотрела на цветы. Нашел чем утешать! Скорее бы принесли отвар
— забыть их всех, как кошмарный сон!
Но пришлось ждать:
— Его сложно готовить: кипятят, остужают, снова кипятят… там же разные травы, к каждой свой подход, — пожала плечами Майя на мой вопрос. — Ничего, потерпи, недолго осталось.
Ребята старались окружить меня вниманием, но их тревога за княжество оказалась заразной, и выплеснулась новым приступом раздражения:
— Теперь еще я и в войне виновата буду!
— С чего это?
Они уставились на меня, как будто видели впервые.
— Ну так, сами сказали: князь из-за меня умер, значит, и междоусобица…
— Что за бред? Ты сделала все, что могла.
— Скорее, что сумела, — омут самокопания затягивал глубже и глубже. Хотелось, чтобы или добили, или убедили, что не права. — Не хватило моей удачи…
— Так, она же не бездонная. Да и против Макоши не попрешь: если кудель закончилась, то и прясть она не станет.
— И ничего нельзя сделать?
— Нет. Это судьба.
Не верю! Не хочу!
Боги Кромки казались жестокими и злыми, похожими напоминающими Лихо Одноглазое. Они вертели людьми, как хотели, не считаясь с их чувствами и желаниями.
Оставаться на Кромке, даже помнить о ней я не хотела и уже мечтала о том моменте, когда пригублю отвар забвения. Мой мир куда уютнее!
Ребята не оставляли меня ни на минуту — в комнате постоянно кто-то находился. Вскоре это стало надоедать — я что, больная, или сумасшедшая?
— У вас других дел нет? — поинтересовалась прямо.
Они тоже нашлись. В комнате остался только Прокуда, да и тот забился в дальний угол и не шевелился. Теперь он полностью походил на меховую игрушку, и только блестящие глаза напоминали, что это живое существо.
А я… боялась. Неизвестности. Прошлого… Ждала отвара, и в то же время понимала: Кромка будет существовать независимо от воспоминаний, а значит… Значит, и Лихо, и злыдни, и множество других существо смогут попасть в мой мир, станут ходить рядом, пакостить или помогать… А, может, и отомстить захотят.