Никто не осмелился ослушаться.
— Ни фига себе, — выпалил Петер, как только мы оказались в коридоре.
— Зачем она это сделала? — спросила рыжеволосая девушка, кажется, из третьей школы.
Ответить ей никто не успел.
— По домам, молодые люди, по домам! — в коридор вышла директор Кариш. — Нечего тут задерживаться.
— Я еще раз прошу всех разойтись. Вам будет проще попасть домой до того, как я объявлю прессе результаты повторного тестирования. До моей пресс-конференции, которая состоится через час, репортерам запрещено задавать вам вопросы. — Май тоже вышла из класса.
Репортеры! Ну конечно! Так вот почему советник так торопится отправить нас домой. Мне не хотелось говорить о своих «успехах» даже с Камилой, а что касается публичных заявлений, то меня от самой мысли бросило в дрожь. Насколько я мог судить, все стоящие в коридоре выпускники разделяли мое мнение.
Мы разошлись. Быстро и ни о чем больше не разговаривая. Тонким ручейком спустились по ступенькам мимо расступившихся перед нами репортеров и, стараясь не реагировать на вспышки фотоаппаратов, разбежались по улочкам. Никто даже не задержался у школы, чтобы дождаться автобуса. Я был прав — говорить о своих 114 баллах не хотел никто из нас. Лучше пройти квартал пешком.
Я высмотрел на углу школы Камилу и махнул ей рукой. Она нагнала меня через сотню метров, и мы пошли рядом.
— Не вышло, да? — спросила она.
Я кивнул.
Камила взяла меня за руку.
— Мне жаль.
Я снова кивнул, когда вдруг понял, что злюсь. Злюсь на Камилу. Еще вчера я сказал бы, что это невозможно, но сейчас явно ощущал, как в груди зашевелилась змея гнева, стискивая ребра и поднимаясь все выше.
Я, черт побери, не хочу ее жалости! Я такой, какой я есть!
— Ерунда, — сказал я резко, — не о чем жалеть.
— Да, но я уеду. Уже послезавтра, — тихо проговорила Камила. — Я не могу не поехать в университет. Пойми это, пожалуйста, — я всю жизнь об этом мечтала.
— Ну и поезжай. А я пойду своей дорогой.
Мне не хотелось обижать Камилу, но мои слова прозвучали еще резче. Я ничего не мог поделать с собой.
— Мне очень жаль, — снова сказала Камила.
— Да перестань ты меня жалеть! — выкрикнул я, вырвав руку из ее ладони. — Я не какой-нибудь убогий калека!
Камила испуганно отшатнулась.
— Эрик, я не хотела… Ты не так понял, — пролепетала она.
— Это ты не поняла. Вообще ничего во мне не поняла! И вряд ли когда-нибудь поймешь. Так что действительно будет лучше, если мы разойдемся сейчас. Ты иди в свой университет, я пойду на «Зеленый треугольник».
Камила выглядела ошарашенной. Сказать по правде, я и себя удивил — и так некстати проклюнувшейся злостью, и тем, что отталкиваю девушку, о которой мечтал несколько лет и с которой вчера лишился девственности, и, уж конечно, этим невесть откуда всплывшим «Зеленым треугольником».