— Отправляю текст мантры в ваш разум, — безмятежно произнесла та. Тут же виски кольнуло, а в мозгу действительно словно появилось что-то новое. Чувство было, как у информатория, в который загружают пакет данных. Ничего не меняется, не возникают чуждые мысли или голоса, которые больше никто не слышит, но ты просто знаешь, что теперь тебе известно чуть больше. Кьярра поморгала. Потом обратилась к собственной памяти, пытаясь извлечь мантру. И та развернулась, как любое заклинание, выученное наизусть.
— Ты и это умеешь, — в смятении вырвалось у Кьярры.
— Я Библиотекарь. Библиотека — хранилище знаний. Передавать знания устно — долго и нерационально, — объяснила ей змеиная голова, как маленькой.
— Можно просто печатать на бумаге. Или изобрести наконец электронные носители, — буркнула Кьярра. Библиотекарь ничего не ответил. А ее разбирала досада. Если бы в Радиксе полагались не на биологические носители, не на всевозможные живые компьютеры и видоизмененные мозги, данные о стихиях давно были бы известны. И не пришлось бы брести вслепую.
— Мне тоже мантру, пожалуйста, — сказал Магистр. Кьярра фыркнула. Прозвучало это, как в магазине.
— Эй! Вообще-то я первый узнал о мантрах! — снова завопил Люк.
— Лучше было, пока ты помалкивал, — не выдержала она. До чего быстро он потерял личность. До чего сильно Безумие било по духу, который не поддерживала плоть. На миг стало почти физически больно от осознания, что это крикливое привидение — уже не Люк, что в его шкуре сидит надоедливое ребячливое и неумное существо, от которого приходится отмахиваться, как от мухи. Ваштамар, лучше уж сразу умереть, чем превратиться в такое…
— Не оскорбляй меня!
— Над холмами, — сказала Кьярра, уже не слушая. — С другой стороны. Какие мы идиоты.
Мантра заняла место в сознании, развернулась, и подробности всплывали из памяти одна за другой, складываясь в ясную картину.
До гибели Радикса в нем были жрецы всех пяти стихий. Магией они не обладали, а к стихиям пытались достучаться с помощью мантр. Если очень долго повторять формулу, патрон снисходил к мольбе и переносил жреца в свою сферу, чтобы выслушать, чего ему нужно. Кьярра подозревала, что стихиям просто надоедали однообразные призывы. Кто угодно почувствует себя неуютно, видя, как некий заросший тип в балахоне сутки напролет монотонно завывает «приди, приди, о величайшая», присовокупляя к витиеватой формуле твое имя.
Со временем мантры обрастали ритуалами, жрецы начали проводить призывы на одних и тех же местах, считая их местами силы. И обычные поляны на холмах или под деревьями действительно стали местами силы. Слишком много было влито в них энергии, направленной на одно и то же. Призывы там работали лучше, и…