Вот черт! Найду – ноги выдерну!
И пока я раздумывал, стоит ли идти к управляющему самому или позвонить все же бабуле, заиграла модная в нынешнем сезоне песенка, которую обожали все девчонки на дискотеках. На сцену вышла очередная танцовщица, закутанная в длинный черный полупрозрачный балахон, скрывающий лицо, но не очертания изумительной изящной фигурки. Подойдя к пилону, она эффектным движением скинула мешающую ткань, выставляя напоказ идеальное тело в черном тонком кружевном белье и чертовски сексуальных туфлях с шелковыми лентами-завязками, обвивающими стройные лодыжки и выше, выше, аж до самого колена.
Черные волосы откинуты назад, отрывая длинную нежную шею, слегка подвитые кудри с розовыми прядями ласкают точеные плечи, изредка самовольно ложась на высокую упругую грудь…
Она встала прямо, выдвинув немного вперед левую ногу и медленно, невыносимо медленно вращая одним бедром по кругу. Затем под восторженные крики зрителей расставила ноги чуть шире плеч и наклонилась так, чтобы ее лицо было видно зрителям, при этом держа спину ровной, как струна. Найдя меня взглядом, она весело подмигнула и, склонив голову к стройным ножкам, вызывающе провела рукой между них…
– Кто, черт побери, эта девушка? – спросил стоявший около меня мужик лет сорока с отвисшей до пола челюстью.
– Понятия не имею, – охрипшим от желания голосом честно ответил я, судорожно облизав пересохшие моментально губы. – Как оказалось, я совершенно ее не знаю.
Инна
«Что я творю!?» – пытался достучаться до меня голос разума, но я его успешно игнорировала, продолжая активно извиваться под любимую песню.
Мулатка в гримерке дала мне свои туфли и плащ, сказав, что с моим телом не важно, что я буду делать, я и так соберу весь их сегодняшний куш. Но для смелости я таки выпила полбокала коричневой жидкости, смутно отдающей запахом спиртного. А так как пила я второй раз жизни, то подействовала она почти сразу, убив на корню все комплексы и сомнения.
Хотя, можно еще поспорить, что пьянило меня больше: выпитый алкоголь или дикие от вожделения взгляды Ромы, который (ну, мне так показалось) еще ни разу не моргнул. Так было ровно до тех пор, пока чужая мужская рука не потянулась, чтобы засунуть мне в трусики купюру. Скажу честно, не это было целью моего танца, и при одной мысли, что какой-то потный толстый мужик будет лапать мои секреты (хотя теперь это спорное заявление), меня замутило.
Увернувшись от неизбежного, казалось бы, прикосновения очередного ценителя прекрасного, я поймала себя на мысли, что не понимаю, как снять лифчик и не показать всем при этом голую грудь! Медленно покачивая бедрами, я дохожу до края сцены и расстегиваю застежку, а затем плавно снимаю бюстик, прикрывая свободной рукой грудь. Но вместо ожидаемых оваций слышу недовольные улюлюканья и, только развернувшись и наткнувшись взглядом на Романа, держащего большой черный плащ таким образом, чтобы никто ничего не увидел, понимаю, в чем причина недовольства зрителей.