Сейчас, стоя на четвереньках у моего порога, сонный и надутый, он совсем не походил на того напыщенного индюка с нашей первой встречи. На какой-то момент мне даже стало его жаль, но я быстро погнала от себя эти мысли, решив, что парень все-таки крайне подозрительно отирался у моей двери поздней ночью. И еще неизвестно что бы он сделал, не проснись я так вовремя.
Рома, весь взъерошенный и красный от стыда и злости, резко встал, немного оттолкнув меня в сторону и не спрашивая разрешения закрыл дверь. Сам он при этом остался у меня в покоях, чем очень сильно меня нервировал.
– Эй! Ты чего удумал? Я сейчас кричать буду! Пусть бабушке станет стыдно за внучка.
– Дура что ли? На кой ты мне сдалась? Я по делу.
– Сам дурак, – обиделась я.
В конце концов, не такая я уж и страшная, чтобы не хотеть меня… тут же мне стало смешно и стыдно от таких своих мыслей, и я решила не обращать на слова внучка никакого внимания. Кроме последних. Что за дело его привело ко мне в такое время, интересно.
– Ну говори, – я уселась на кровать и демонстративно зевнула.
Ромка скривился, но все же сказал:
– Я тут вот что подумал. А не прогуляться ли нам с тобой до деревни?
Я округлила глаза и молча покрутила пальцем у виска.
– Да не бойся ты, я ж не на свидание. Тем более ты не в моем вкусе, как оказалось. Слишком острая, как чили. А у меня изжога от острого и гастрит начинается.
Я чуть не подавилась от таких его слов, но про себя порадовалась. Приятно, что я могу доставлять мужскому полу такие болезненные ощущения. Так им, противным.
– К тому же ты явно феминистка, а они, как известно, конкретно чокнутые, – как ни в чем не бывало продолжил он.
Ну я и показала ему, что такое по-настоящему чокнутая, очень удачно треснув его под коленной чашечкой. Ромка ойкнул и схватился за ушибленную ногу.
– Зачем в деревню идти? Ты так и будешь мямлить? – прошипела я, не обращая внимания на его зверское выражение лица.
– Занадом! Достала ты меня. Что ты злая-то такая! Фельдшера выслеживать будем!
– Ого! Интересно, как?
– На месте разберемся. Но чую я, он в деревне. У кого-то прячется. Надо сеновалы проверить, где-то там он, наверняка.
– Как у тебя все просто, – хмыкнула я. – А почему ж ты думаешь, он в город не подался? Если это он Ингу убил, было бы логично смыться из деревни.
– Ну… – замялся Ромка, – может и подался. Если это он конечно убил. А что, если нет?!
– И как ты себе представляешь это все?
– Слушай, если ты трусишь, оставайся. Я могу и один пойти. Думал просто, что тебя заинтересовало это дело.
– Один-один… я прям вижу, как тебя за шкирку поймают и выгонят с позором. Ладно уж… выйди. Я переоденусь.