— Татары! — крик с берега мгновенно поднял весь лагерь, и тут же оборвался.
Пронзенный сразу двумя стрелами, молодой воин еще постоял на крутом берегу, но вот его ноги подогнулись, и он безвольным мешком скатился к ногам воинов, ломая стрелы, торчавшие из его тела.
— Пулеметы на гребень обрыва! Минометчикам приготовиться! Корректировщик — наверх! Отряду рассредоточиться и зарядить автоматы!
Сотники тут же разносили мои команды, которые дублировали десятники. Пушкари на ладьях зарядили и подготовили боковые пушки, а сорокапятки направили хищные стволы в сторону деревни. То, что это была засада, я не сомневался, но кто и как, вот это надо было узнать. Решил подготовить дельтаплан и попробовать взлететь с песчаной косы, что шла под обрывом. Метров двести она была ровной, а дальше шли пни, выброшенные весенним разливом.
Откатив аппарат на край песчаной косы, я, посадив стрелка, сделал разбег и плавно взмыл в небо. Встречный ветерок помог мне, и вот я, вынырнув из-за обрыва, уже сверху наблюдаю примерно с один тумен татарской конницы, которая гарцует за деревней, а в самой деревне, по-видимому, сотня, которая охраняет какого-то мурзу или бека, так как бунчаки стоят у одного крепкого большого дома. Сделав плавный круг, я сбросил свои две термитные бомбы на конницу, сопровождая их стрекотом из МГ-34 моего стрелка, который как косой выкашивал всадников вместе с лошадьми. Взрывы от гранат, пламя и взрывы от бомбы, пулеметная стрельба! Мои ребята начали одновременно со мной атаку на деревню, поливая ее густым автоматно-пулеметным огнем. Через 20 минут все было закончено, и в деревне, и за ней остались трупы и корчащиеся раненые. Воины добивали раненых и лошадей, остальные татары скрылись в лесу, прилегающему к деревне. Захватили раненого хана Дервиш-Али с его мурзами и беками, которые оборонялись в доме. Пригласив толмача, я начал допрос хана, убрав на время из дома его приближенных:
— Зачем уважаемый хан Дервиш-Али решил напасть на войско Великого царя Ивана Васильевича, зная, что его за это ждет ужасная смерть?
— Я вас, выродков шайтана, не боюсь! Мне все равно смерть, зато твоих воинов я пострелял немало! Жаль, конечно, что ты не попал под мои стрелы, как видно шайтан тебя бережет, но у меня тоже есть на него средство! — откуда-то он выхватил кинжал и кинулся на меня, несмотря на то, что левое плечо было у него все в крови, то ли от пули, то ли от осколка.
Отбив левым блоком руку с ножом, правой я ударил его от души в челюсть. Глаза у Дервиш-Али закатились, и он «выпал в осадок». Нокаут! В общем для дяди в возрасте он еще боек. Правда, драться на кулаках не умеет, а так резок. Вон как кинулся делать во мне дырки. Отобрав у него кинжал, я на всякий случай обыскал его и, найдя за голенищем второй ножичек чуть поменьше размером, забрал и его.