— Сто семьдесят пять франков. К плащу можем предложить подходящий берет.
Он купил и берет за двадцать франков, потом оглядел полки — нельзя ли еще что-нибудь приобрести.
— Останетесь в плаще, мадмуазель?
Само собой. И она дала свой адрес, чтобы ей отослали старое пальто. На улице стрелочника и его дочь охватило еще более праздничное настроение. Прохожие замечали это по их возбужденным, улыбающимся лицам. Малуэн решил про себя, что может полностью израсходовать взятые в коробке пятьсот франков.
— Туфли у тебя еще хорошие?
— Не промокают, но к голубому плащу не подходят.
Купили и туфли. Было радостно подойти к кассе и спросить с самым равнодушным видом, словно сумма не имела для них никакого значения:
— Сколько с нас?
Г-жа Малуэн пробегала бы по городу полмесяца, прежде чем выбрала такую пару обуви! Жандарма наверняка уже сменили. Может быть, вообще сняли пост — нельзя же веки вечные охранять берег только потому, что кто-то сбежал.
— Довольна?
— Еще бы! Но что скажет мать?
Глаза его совсем сузились, он молча подвел дочь к магазину перчаток:
— Входи.
Анриетта уже с беспокойством поглядывала на возбужденное лицо отца.
— Вам на меху или на шерстяной подкладке?
— Какие получше.
Самое удивительное, что ему хотелось плакать от радости и волнения. Он словно жил теперь в каком-то ином мире. Не будь он богат, сидел бы сейчас дома, что-нибудь мастерил, как всегда после полудня, или играл в домино в кабачке.
— Купи пару и для матери. Она будет довольна.
— Я размера не знаю.
— Если они не подойдут, мы обменяем, мадемуазель, — поспешно вмешалась продавщица.
Все вокруг были любезны. В соседнем магазине, где они покупали чулки, к Анриетте обратились: «сударыня», и Малуэн отвернулся, чтобы спрятать улыбку.
Все это прекрасно, но на что надеется человек, укрывшийся в сарае? У него ни гроша. Полиции известны его приметы.
Неожиданно Малуэна перестали интересовать покупки дочери. Убийца забрался в его сарай. Не собирается ли он под покровом ночи проникнуть к Малуэнам? Дом он знает. Не может же он догадаться, что чемодан остался в будке стрелочника. Знает он и то, что Малуэн по ночам на работе.
В газетах полно историй подобного рода: рецидивист, разыскиваемый правосудием, понимая, что ему терять больше нечего, проникает в стоящий на отшибе дом или ферму, убивает женщин и стариков топором или ломом, забирает деньги, опустошает кладовку, а вино пьет прямо из бутылки, отбив горлышко.
— Сколько? — спросил Малуэн кассиршу упавшим голосом.
Анриетта заметила, что отец переменился в лице, и тихонько сказала:
— Считаешь, что это слишком дорого?