Я прячу поглубже все мысли о Синди, потому что, как только я вспоминаю ее страдания на своей кровати с перевязанной щиколоткой, мои эмоции берут верх, и перед глазами становится все красным. В глубине души я знаю, что дело не в Синди. Так или иначе, Петре было наплевать на Синди. Дело касалось меня. Все это касается только меня и Петры. Синди — это балласт, оказавшийся между нами, именно так я должен думать о своей кузине сучки в данный момент. И я готов защитить свои активы, как и всегда в своем бизнесе.
Это сработает.
Ярость внутри меня меняется, становясь холодной и убийственной. К тому времени, когда я достигаю последней ступеньки лестницы, я уже стал совсем другим человеком. Исчезли эмоции, разговоры и всякий бред. На их месте — безжалостная решимость, которую я никогда не позволял себе демонстрировать перед своей семьей до сегодняшнего дня.
Я прохожу по дому. Горничная, несшая поднос с кофе, сообщает мне, что Петра находится в своей спальне. Кофе она несет для нее. Я приказываю ей отнести кофе на кухню. Затем возвращаюсь наверх и стучу в апартаменты Петры. Она приглашает меня войти.
Я открываю дверь.
— Поставь на стол, — небрежно заявляет она, даже не отрываясь от журнала.
Я молчу, Петра раздраженно поднимает на глаза. Тут же вижу, что она замечает мой ледяной взгляд, пока двигаюсь к ней. Вижу страх, настоящий страх в ее глазах.
— Алекс? Что... что случилось? — спрашивает она.
— Думаю, мы оба знаем ответ на этот вопрос, Петра, — говорю я.
Мой голос сейчас не похож на мой обычный голос. Звучит безжизненно, почти как у робота, лишенный всяких эмоций. Петра вздрагивает. Она слезает с кровати по ту сторону, теперь кровать разделяет нас, и на секунду я вспоминаю ее ребенком. Как, черт возьми, мы дошли до таких отношений?
Белое лицо Синди вспыхивает в моем сознании, и хотя я заталкиваю ее образ обратно, мне достаточно этой доли секунды, чтобы вспомнить, что Петра — не та девушка, которая росла вместе со мной. И я уже не тот мальчик. Жизнь наложила свой отпечаток на нас обоих.
— Синди каталась на Никите, но лошадь кто-то напугал. Синди упала, — говорю я.
— С ней все в порядке? — Спрашивает Петра, ее глаза расширяются от тревоги.
— С ней все в порядке, — отвечаю я.
Маска Петры сползает на полсекунды. Сука выглядит разочарованной, я с трудом сдерживаюсь, чтобы не перепрыгнуть через кровать и не задушить ее, по-прежнему сохраняя хладнокровие. Этой мимолетной эмоции с ее стороны было достаточно, чтобы подтвердить слова Синди — эта сука стоит за всем этим.
— Петра, мне нужно тебе кое-что сказать, и я скажу это всего один раз, поэтому хочу, чтобы ты внимательно слушала, это очень важно.