- Стой, не шевелись, - девчонка нахмурилась, - жука повредишь...
Он послушно не шевелился, чувствуя, как жук не спеша пополз по спине, добрался до воротника и, чуть помедлив, полетел, трепыхаясь, но тут же упал в траву у самых его ног.
- Повредил, - вздохнула девчонка. - Эх, ты.
Она подошла, нагнулась, быстро нашла жука, рассмотрела его, положив на ладонь.
- Ничего, не страшно. Я его в два счета поправлю.
- Так это твои шутки? - отступив назад, спросил Ардай, хотя и так все было ясно.
- А что, уже и пошутить нельзя? Какой ты серьезный, имень Эстерел.
Он вздрогнул.
- Ты меня знаешь? Откуда?
- Оттуда! - девчонка опять рассмеялась. - Я столько всего знаю - ты удивился бы очень. Но никому не скажу. Я чужих секретов никому не рассказываю.
- Как меня зовут - это не секрет.
- Конечно, не секрет. Только ты почему-то удивляешься, что я твое имя знаю. Ты вот моего не знаешь, и никого это не удивляет.
- А мне этого и не надо знать, - пробормотал он, - ни даром, ни за деньги...
Откуда-то со дна памяти всплыло, может, из сказки, что мать или кто другой по вечерам рассказывали: три правила надо соблюдать с лесной ведьмой. Во-первых, ничего у нее не брать без платы, во-вторых, ни в коем случае имя ее не спрашивать, а в-третьих... Не благодарить? Нет, это само собой. В третьих - что-то еще, а что, не вспоминалось никак.
Ну, надо же... Отец мог сказать о ком-нибудь: "злая, как лесная ведьма", или "страшная, как лесная ведьма", а знал хоть, о чем говорил? Определенно, он имел в виду какую-нибудь древнюю высохшую старуху с клюкой, а не такую вот, рыжую, веселую, в общем-то, даже хорошенькую.
- Подумаешь, - она смешно наморщила нос. - За деньги я тебе и не скажу, не сомневайся. А где вода, тебе надо знать? А ведерко тебе, случайно, не пригодится? Может, тебе нравится в горсти воду таскать? Давай, а я бы посмотрела.
- Шла бы ты по своим делам, а? - попросил Ардай, не очень веря, что ведьмочка послушается.
- Растяпа ты, имень Эстерел, - протянула девчонка, как ни в чем ни бывало подошла к руху и стала гладить его по шее, теребить перья - тот благосклонно принимал ласку, кося прищуренным глазом. Это вместо того, чтобы возмутиться, заклекотать - рухи, вообще говоря, панибратства не любят. Даже мать и сестры без нужды до птиц не дотрагивались.
Тут уж Ардай возмутился:
- Не трогай!
Ведьма и не подумала послушаться, продолжала гладить птицу.
Он шагнул к ней, протянул руки, чтобы оттолкнуть, но она из-под его рук каким-то образом выскользнула, как юркая ящерка, оказалась по другую строну руха - Ардай и заметить не успел, как.