– Лучше популярно, – попросила я.
– Как хотите. Громов – не мой пациент. Я в отделении недавно, но если верить медицинской карте, дела у него не ахти какие. Он носит в голове опухоль достаточно большого размера. Прооперировать ее можно, но есть ряд противопоказаний, которые сведут на нет даже мастерски сделанную операцию.
– А медикаментозно эту опухоль вылечить нельзя?
– Лечим, замедляем рост с помощью определенных препаратов, но она все равно растет. Не помогло ни облучение, ни химиотерапия. Хуже всего, что начались необратимые изменения в коре головного мозга. Болезнь сопровождается нервными срывами и приступами агрессии. Приходится колоть ему успокоительные препараты.
– И как долго он так проживет?
– От месяца до полугода, возможно, больше. Не знаю, я его не наблюдал.
– Н-да, неутешительную картину вы тут нам нарисовали. А кто лечащий врач Громова? – поинтересовалась я.
– Профессор Красногоров. Его по субботам в отделении нет, – предупредил очередной наш вопрос Темочкин и, немного подумав, добавил: – Если честно, я немного удивлен, почему Громова положили в психиатрическое отделение, а не в онкологию? Хотя… Если разобраться… Кто бы ему там припадки лечил? А здесь у него отдельная палата, спецобслуживание. Его возят на процедуры в онкологический центр. Что еще нужно обреченному на смерть человеку?
– А почему Громова нельзя навещать? Разве он постоянно пребывает в агрессии?
– Кто сказал, что его нельзя навещать? Вчера, например, его проведывала супруга.
– Кто?
– Жена, Лидия Громова. Незадолго до ее прихода у него случился приступ, ему поставили капельницу. Она посидела, посмотрела на него спящего и ушла.
– А когда она приходила? – спросила я.
– Приблизительно в три часа дня.
Я перевела взгляд на Алину. Та покачала головой – не могла это быть Громова. Громова в это время находилась дома вместе со Степой.
– Вы уверены, что это была жена? Вы сами ее видели, можете описать?
– Стройная блондинка, с короткой стрижкой, – для наглядности Темочкин даже показал на пальцах, какой длины были у той женщины волосы.
– А какая на ней была одежда?
– Этого я вам не скажу. Внизу у нас гардероб. Посетители оставляют там верхнюю одежду. В отделение они могут войти только в халатах.
– А мы можем сейчас пройти к Громову?
– А смысл? Вчера и сегодня ему ставили капельницу. В данный момент он находится в глубоком сне.
– Хорошо, мы зайдем в другое время. У нас к вам большая просьба, Аркадий Семенович, как только жена Громова появится в отделении, позвоните нам, – с этими словами я вырвала из блокнота листок, написала на нем номер мобильного телефона и протянула Темочкину.