Следовало признать, рациональное зерно в Алинином плане было. Про эти психушки такие истории рассказывают – голова кругом идет. Люди в них бесследно пропадают! Был человек – и нет его. Страшно, конечно, здесь Степу оставлять, но очень уж хочется знать, кто навещает Павла Громова.
Взвесив все «за» и «против», я согласилась, но при одном условии:
– А Степа захочет поработать во благо дела санитаркой?
– Вот именно – во благо дела. Даже не сомневайся – она согласится, – с уверенностью сказала Алина.
– А как она в отделение устроится? У нее даже трудовой книжки с собой нет.
– Тоже мне проблема! Трудовые книжки продаются где угодно. Купим чистую книжку, напишем, что работала у нас, в «Пилигриме», потом уволилась по собственному желанию. Да ты не переживай, санитарок всегда не хватает, тем более в психиатрических отделениях. Возьмут с радостью!
– Раз так, поехали к Степе. Неплохо и ее точку зрения выслушать.
Степу мы застали в расстроенных чувствах. Заболел Хрюня. Причем странно как-то, как будто своим свинским умом поехал. Шатаясь, он вышел встречать свою хозяйку, посмотрел на нее грустными глазами, не хрюкнул от радости, не ткнулся пяточком в ее колени, а повернулся на сто восемьдесят градусов и побрел к ванной.
То, что случилось дальше, повергло Степу в шок. Хрюн подошел вплотную к ванной, ударился головой о дверь, которая открывалась наружу. Дверь дрогнула, но не открылась. Кабанчик, задрав голову, хрюкнул, потом отступил на два метра назад, разогнался и, подпрыгнув, треснулся боком о дверь. За этой попыткой открыть дверь, последовала еще одна попытка, потом вторая, третья…
– Аня, – крикнула в детскую Степа. – Иди сюда.
Аня вышла из комнаты в тот момент, когда Хрюн в очередной раз грохнулся о дверь.
– Что это с ним? Он нам так дверь испортит. Может, открыть?
Степа открыла дверь. Хрюн подбежал к ванной, стал на задние лапы и перевалился через бортик. Припав к смесителю, стал слизывать капли.
– Ты воду в миску наливала? – спросила Степа, удивившись тому, с какой жадностью Хрюн слизывает воду.
– А то! Только что полную миску выдул. Может, у него диабет? Говорят, тем, кто болеет этой болезнью, всегда пить хочется.
– А свиньи разве болеют диабетом? – озадачилась Степа.
– Собаки же болеют! Мама никогда не разрешает давать Бобби конфеты.
– А Хрюну ты давала? – насторожилась Степа.
– Стану я его конфетами кормить! Он сам взял. Стянул с журнального стола коробку «Рябина в коньяке» и все конфеты подчистую слопал.
– Конфеты с коньяком? – прозрела Степа. – Он же пьяный!
– Ну это вам, тетя Степа, лучше знать: пьяный ваш свин или трезвый.