— Твоя? — брови незнакомца вопросительно изогнулись. — Слышишь, Шорох, она говорит ты её питомец.
Зверёк что-то пискнул лохматому на ухо, и тот рассмеялся, словно ему только что анекдот рассказали.
— Ты конакион из клиники украл?
Боковым зрением изучала помещение, ища открытое окно или запасную дверь. Ничего нет. Я в ловушке!
Лыбится.
— Понятия не имею о чём ты.
— Врёшь. Как ты домой ко мне попал?
— А не много ли вопросов?
Решила обойти незнакомца, но он привалился к двери и не пускал меня. И почему никому не приспичило в туалет до сих пор?! Скорее бы Алекс хватился меня. Но если они с официантом так же долго обсуждают каждое блюдо, сидеть мне тут до утра.
— Отойди!
— Не-а.
— Что тебе нужно?
— Ты.
На меня слово ведро с раскалённым углём высыпали. Бросило в жар от такого признания, а затем в дверь вдруг постучали и недовольно поинтересовались:
— Вы там долго?!
— Сейчас-сейчас, — сладко пропел черноглазый, а затем угрожающе добавил, поигрывая на свету шприцом с бесцветной жидкостью: — Без глупостей, киска, из вашего холодильника не только конакион пропал.
Нервно сглотнула, гадая, чем мне угрожает лохматый, а он быстро притянул меня к себе за талию.
— Улыбайся. У тебя же свидание. Ты не рада?
— Свидание не с тобой.
— Ага, но у тебя всё равно не самая счастливая мордашка, — издевался извращенец и отщёлкнул дверь.
«Останкинская башня» пританцовывала снаружи и чуть не забыла зачем пришла при виде моего похитителя.
— Приятного вечера, — пожелал ей черноглазый мерзавец с шиншиллой, и повёл меня в противоположную от зала сторону.
— Я закричу. Меня успеют спасти.
— От кого?
— От тебя.
— А что я по-твоему делаю сейчас? — поинтересовался извращенец, подталкивая меня в спину.
— Угрожаешь и собираешься похитить.
— А может, я хороший парень, не думала? Как твоя щека поживает?
— Скотина, — прошипела сквозь зубы. — Ты меня заразил?
— Клянусь, это не я. Это всё Шорох. Сам от него чихаю. Маленький аллергенный комок меха.
— Или твой язык!
— Хочешь проверим?
Мой лопатки коснулись стены, а лохматый навис сверху. Только сейчас увидела, что с другой стороны коридора идёт кто-то из сотрудников и старательно не смотрит в нашу сторону.
— Закричу. Препарат не успеет подействовать.
— Тогда я глотку перегрызу лишним свидетелям, их смерть будет на твоей совести, кошечка.
Не шутит. Реально не шутит. Психопат.
Горячая рука заползла мне под майку, заставив задрожать всем телом. И почему этот официант охрану не вызовет? Или богатеньким посетителям Гранд Левуарэ разрешаются любые непотребства?
С отчаянием смотрела на удаляющуюся спину в белой униформе. Уходит. Чёрт, он уходит, а пальцы извращенца продолжают вырисовать горячие узоры у меня на коже.