— Не буду я с тобой спать, — возразила она зевая.
— Тебя поцеловать, чтоб больше не возражала?
— Ты колючий и болеешь.
— Угу. Поэтому и угрожаю, — устраиваясь вместе с ней на одной подушке, ответил Илья.
— Ты весь огнем горишь, — сказала она, чувствуя жар его обнаженной кожи.
— Зато ты холодная. Согреешься. Спи.
Он засопел ей в плечо. Колючая щетина колола руку сквозь футболку. Он напоминал ежа. И сопел также, как еж. Даша замерла. Она хотела дождаться, когда он уснет и выбраться из кровати, но не успела. Уснула. Дверь открыта. Если что, то услышит, когда кому-то из детворы станет плохо.
Утро. Даша проснулась без десяти шесть. Сейчас проснется Рома. Надо вставать. Он всегда рано просыпается. Футболка вся мокрая. Как же жарко! Как с обогревателем лежать. Она скосила глаза в сторону. Не рука, прям лапа. Она прижимала ее крепко к кровати и одновременно к чему-то горячему и мокрому. Илья. Это надо так пропотеть. Гадость какая.
— Дай мне встать, — попросила она.
— Угу, — только крепче ее обнимая, ответил он.
— Вон из моей кровати, — она попыталась его столкнуть, но это было то же самое, как с горой воевать.
— Я болею, — пробормотал он.
— Вижу. И чувствую. Мне после тебя придется мыться идти. Вся мокрая.
— Иди.
— Так отпусти. И выметайся на кухню.
— Как псу. Я не пес.
— Да, ты дикобраз.
— Кто? — он тихо рассмеялся. — Таким существом меня еще не называли.
— Так я буду первой. Колючий, — Даша повернулась и для убедительности провела ладонью по его голове.
— Но иголками не плююсь, — ответил он. — Ладно, иди куда ты там хотела. А то еще немного и я тебя не отпущу. Здесь весь день продержу.
— Я серьезно. Чтоб тебя в кровати я не видела. Не хватало, чтоб Мила подумала что-то не то.
— А что она может подумать? — спросил Илья.
Даша не стала отвечать. Выбралась из кровати и ушла в ванную. Пять минут на душ. Надо начинать новый день. Дети еще спят. Ночь прошла на удивление спокойно. Она даже выспалась. Только нужно теперь кровать перестелить. Надо было так пропотеть! Еще и самой бы не заболеть.
На кухне Илья уже поставил чайник. На плечах плед. Выглядел он еще более мятым, чем вчера, но продолжал улыбаться.
— Что-то я замерз.
— Сейчас таблеток дам. Собьем температуру.
— Опять таблетки. Не хочу. Но спорить не буду, — сразу добавил он, заметив ее взгляд. — А ты, когда сердишься, все равно красивая.
— Давай тебе холодную тряпку на лоб положу. Что-то ты мне не нравишься, — трогая его лоб, ответила она.
— А ты мне очень нравишься.
— Ты один живешь?
— Один. Если меня выгонишь, я и умереть могу. Вот не буду пить таблетки. Лягу на пол и буду о тебе думать и медленно сгорать.