— Детка, нам нужно поговорить, — проворковала мачеха, когда мы вернулись в опустевший дом. Из него будто ушел уют и тепло, оставляя холодные безликие стены с черными пятнами.
Я скептически посмотрела на Маришку. Собственно я никогда и не скрывала своего к ней отношения, как и она, свое ко мне. Миролюбивый нейтралитет, как я их называла.
— Я очень рада, что нам не придется сдавать тебя в корпус врачевания. Мы все боялись, что подобный удар помутит твой рассудок, но обошлось.
Я слушала притонную чушь, и смотрела на отца. Чего я тогда от него ждала, не знаю, возможно, родного тепла и опоры, которую он не стремился дать. Аскольд Комаров нервно теребил свою запонку с рубином и прятал от меня взгляд.
— Так вот, по закону ты не можешь жить одна. К сожалению, для людей, это разрешено с письменного согласия опекунов, только с шестнадцати лет, а тебе только будет пятнадцать.
Я не верила своим ушам. Неужели…
— Но и жить с нами ты не сможешь. В нашем доме банально нет свободной комнаты, а Арманду вскоре предстоит поступление в Высшую школу. Ты должна понять, что брату нужна спокойная атмосфера и отсутствие посторонних отвлекающих факторов.
Фух… пронесло. Я испытала явное облегчение, от того, что мне не придется жить с новой семьей отца.
— В Отказной интернат отправить тебя тоже мы не можем, потому что это отрицательно отразится на фамилии Комаровых и репутации твоего отца. Ты ведь этого не хочешь? — на меня бросили вопросительный взгляд.
Я что, правда, должна ответить?
— У нас остается только один выход — оставить тебя жить в этом доме, но в тайне от ОКОПа. Деньги на жизнь мы будем переводить, как и раньше на счет, естественно в пределах возможностей. Арманду сейчас нужны дополнительные занятия, а они не дешевы. Мы так же будем навещать тебя, в свободное время, а соседка будет заходить каждый день. Ты согласна, Юлианна?
Согласна ли я?
Я еще раз, последний, посмотрела на человека, который считался моим отцом, но он отвлеченно смотрел в окно.
— Да, — ответила я, переводя взгляд на безумно довольную мачеху.
— Вот и славно. Бабушка завещала этот дом тебе, с невозможностью опекунам распоряжаться имуществом, поэтому можешь не переживать. Знаешь, тебе даже можно позавидовать. Ты одна будешь жить в таком большом доме, имея собственный уголок, который не надо с кем-то делить.
— Я очень устала и хочу спать.
— Конечно, мальчики на выход, — Маришка подтолкнула к двери брата и отца, которые послушно проследовали на улицу.
Смотря в след посетителям, я вдруг осознала, что сегодня я похоронила не только бабушку, но и отца. Пусть Аскольд Комаров живет долго и счастливо, но вот мой отец умер. Видимо что-то почувствовав, он обернулся и пошатнулся от моего взгляда. Я закрыла дверь в дом и в свое сердце. Там не осталось людей, только воспоминания.