—Все, поехали!
Проходя мимо Дарины, он будто бы случайным движением дотронулся до ее руки, синеватый шар скользнул с его ладони на её и замер, подрагивая, словно огромная капля воды. Несколько мгновений он висел в воздухе, а затем пропал, по руке ведьмы пробежала голубая молния. Ириус недоуменно нахмурился: после колдовства ведьма теряет силу, и шар должен был впитаться сразу, а не висеть. Инквизитор пристально посмотрел на ведьму, но та сделала вид, что не заметила его взгляда, и вскочила на свою лошадь.
Они проехали еще немного, вновь замели следы, собрали магию, и вновь шар впитался нехотя, словно Дарина была наполнена силой. Ириус хотел потребовать объяснений, но в этот момент они уже вышли к развилке троп, одна из которых вела к лагерю Гжеся.
—Ну что ж, — ведьма грустно улыбнулась, — Следы надежно спрятаны. Давайте прощаться.
Она повернула лошадь на тропинку, ведущую к тракту. Инквизитор выслал своего гнедого следом за ней.
— Я еду с тобой, — безапелляционно заявил он в ответ на ее вопросительный взгляд, — Еще не хватало, чтобы ты бродила одна по лесу!
—Ириус, это лишнее, — попыталась возразить Дарина, но он посмотрел на нее так, что охота возражать у нее пропала.
— И мы с вами, — предупредил гном, хотя в его голосе скользнули просительные нотки.
— Нам Гжесь что сказал? Проводить до безопасного места. Вот и проводим, — хмуро бросил полукровка и торопливо добавил, — Иначе он нам головы оторвет. Тем более, если искать вас будут, вам же спокойней, что Волк ничего не знает.
— Но… — Дарина растерянно смотрела всех троих, инквизитор перебил ее:
— Хорошо. Поехали, нам надо уйти в лес, пока еще светло!
Возражать никто не стал. Сначала они ехали молча, след в след. Привалы устраивать не стали, опасаясь погони. Хотя Дарина с Ириусом еще раза три засыпали следы. Каждый раз он передавал собранную по крупицам магию ведьме, и каждый раз шар замирал у нее на руке, хотя должен был моментально раствориться. Инквизитор все больше хмурился, но у него не было времени задавать вопросы.
К вечеру мороз отступил, воздух наполнялся промозглой сыростью. Копыта лошадей утопали в рыхлом снегу. Пару раз им всем приходилось спешиваться, чтобы пройти сквозь буреломы. Наконец, уже в сумерках, они решили остановиться на ночлег. Гном первый высмотрел несколько огромных елок, росших неподалеку друг от друга. Их нижние ветки из-за недостатка солнца высохли, часть уже осыпалась, остальные переплелись с мохнатыми зелеными лапами, раскинувшимися гораздо выше человеческого роста и под тяжестью снега сейчас опускавшимися почти до самой земли.