— Все же, Гришка, дамский ты угодник, — беззлобно сказала она. — В политику тебе надо, к Бестужеву! Хочешь, сейчас приказ подпишу?
Гвардеец устало взглянул на Елисавету Петровну:
— В политике не волком, а лисом быть надобно. Дозвольте все же в полку остаться, вам верой и правдой служить!
Императрица еще раз усмехнулась и обернулась к фрейлине.
— Настасья, подойди.
Девушка приблизилась.
— Видишь, какого жениха я тебе нашла! Честный, верный… — Елисавета Петровна отколола с корсажа брошь — бант, усыпанный бриллиантами и рубинами, и приколола рядам с фрейлинским шифром. — Носи! И не серчай, коли что… А в следующий раз — не глазищами своими сверкай, говори по-человечески!
— Благодарю вас, ваше величество — Настя присела в положенном реверансе.
В дверь постучали и на пороге возникла белая, словно мел, статс-дама. При виде её Елисавета Петровна вновь нахмурилась.
— Ну все, Белов, ступай и невесту свою уведи, нам с Марфой потолковать надобно. Серьёзно потолковать… — последнюю фразу она произнесла с нажимом, заставив провинившуюся нервно вздрогнуть.
Белов не стал испытывать терпение Елисаветы Петровны. Поклонившись, он спокойно взял невесту за руку и вывел из кабинета.
Настя послушно шла за Григорием сквозь анфиладу дворца. Как всегда, шаги гвардейца были широкими, и девушке приходилось бежать. Впрочем, сейчас она была этому даже рада. Злобные взгляды жгли спину.
Насте казалось, что все вокруг осведомлены о той сцене, которая произошла сейчас в кабинете. Девушка опустила взгляд и невольно все убыстряла шаг, стараясь скрыться от ехидного шепота за спиной.
— Они брошь государыни заметили, — пояснил Белов, совершенно правильно поняв смущение девушки. — Вот и завидуют.
Все еще не выпуская руки девушки, Григорий скользнул за потайную дверь, предназначенную для хождения слуг.
При виде полутемной лестничной площадки и безликих серых ступеней, уходивших вверх и вниз, Настя невольно напряглась.
— Зачем мы здесь? — спросила она у жениха.
— Поговорить нам надобно, — преображенец недовольно хмурился. — Здесь любопытных меньше.
— Думаешь, слуги подслушивать не будут? — девушка покосилась вниз, где между пролетами виднелся черно-белый, словно шахматная доска пол.
— Здесь комната есть, — Белов открыл еще одну дверь, окрашенную в цвет стен, и мотнул головой. — Проходи.
Настя слегка помялась. Остаться наедине с мужчиной в тайной комнате было за гранью приличий. Девушка хотела возразить, но вовремя заметила, что жених хмуриться и решила не перечить. Она шагнула за порог. Григорий прошел следом и закрыл дверь. В полутьме чулана, а иначе эту комнату и назвать было нельзя, его звериные глаза сверкали особенно ярко.