Насте невольно вспомнились слухи, в последнее время ходящие при дворе и предостережения умирающей матери: «оборотни… они…»
Нервы были напряжены до предела.
«Интересно, волк сразу в горло вцепиться, или сначала снасильничать решит?» — мелькнула в голове трусливая мысль, но девушка сразу же взяла себя в руки. Белов так и стоял молча, и Настя решила спросить первой:
— Зачем ты меня привел сюда?
— Ты мне рассказать ничего не хочешь? — следя за невестой, Белов слегка наклонил голову, точно зверь.
Под его пристальным взглядом Настя невольно смутилась. Наверняка, весть о ее утренней стычке с офицерами семеновского полка уже достигла ушей жениха, и он ждет объяснений.
— Я опаздывала, потому решила пройти через караульную, — пояснила девушка.
— И что? — в голосе жениха послышались нотки растерянности.
Услышав это, Настя приободрилась.
— Я думала, там ты ну или друзья твои…
— Нас сегодня в парке расставили, — пояснил Гриша, — Погоди, при чем тут караульная?
— А ты не о… — Настя прикусила губу, понимая, что невольно выдала себя.
— Что в караульной случилось? — уже зная ответ, Белов нахмурился еще больше.
Офицеры всегда заигрывали с фрейлинами. Впрочем, и сами девицы поощряли подобные фривольности, пытаясь заполучить знатного жениха любой ценой. И конечно, если Настя шла одна, то…
— Да ничего, — девушка попыталась отмахнуться. — Так… недоразумение…
— Кто? — голос звучал очень жестко.
— Что «кто»?
— Приставал к тебе кто? — голос преображенца не предвещал ничего хорошего.
— Не знаю я их! — с отчаянием воскликнула Настя. — Я оттолкнула, да выбежала.
Про Долгорукого девушка решила промолчать, его в караульной не было, а портить и без того плохие отношения между офицерами не хотелось.
— Ладно, узнать нетрудно! С ними я разберусь, чтоб неповадно было! — отмахнулся Белов. — Почему ты государыне правду не сказала?
— Она не спрашивала. Я вошла, а она… — при воспоминаниях о пощечине на глаза вновь навернулись слезы.
Чтобы их скрыть, девушка опустила голову. Слегка поколебавшись, Григорий осторожно, словно боясь спугнуть, протянул руку и едва касаясь провел кончиками пальцев по пятну, все еще розовевшему на скуле.
— Больно?
— Терпимо, — Настя предательски шмыгнула носом.
Преображенец улыбнулся и вдруг обхватил лицо девушки руками. Игнорируя удивленный взгляд, наклонился и осторожно подул на скулу.
— У белки боли, у зайца боли, а у Настюшки не боли, — прошептал он старую деревенскую присказку. — Мне Софья так всегда говорила…
Девушка невольно улыбнулась. Пальцы Белова нежно заскользили по коже, спускаясь по шее к ключицам. Настя, словно зачарованная смотрела в его глаза с расширившимися зрачками.