Прокляты лесной девой (Крутень) - страница 14

— Равняйсь! Бегом! Стой! Кругом! Присед! Стойка! Встать! Прыжок! Наклон! Отставить разговоры! Отжимаемся на счет раз! — команды сменялись с такой скоростью, что некоторые бойцы даже не успевали перейти от стойки на руках к наклонам, минуя прыжок, и получали неизвестно откуда взявшейся в руках командира палкой по тому месту, которое тот считал виновным в медленной реакции бойца. Змееныш, гад такой, справлялся со всеми заданиями без нареканий, при этом, не забывая кидать на меня злобные взгляды. А я что? Я ничего никому не подсыпала!

Уже позже, сбегав к ручью, чтобы набрать себе воды в дорогу — нелишняя, как оказалось, предосторожность, я заметила несколько огненных бутонов, которые, судя по всему, кто-то отбросил в сторону после того как выжал из плодника сок. Покачав головой на варварские нравы стратиссцев, я подобрала цветы, намериваясь спросить о них в лагере.

— Огнянка зацвела, значит, лето будет жарким, — отметил один из убиравших поляну после обеда поваров. Я хмыкнула и, вытянув из своей прически узкий бант, перевязала ими цветы, а потом, пока все были заняты наблюдениями за нерадивыми стратиссками бойцами, пробралась к лошадям и повязала букет к седлу своего сопровождающего. Что тот с ним сделал, я не узнала, но, по крайней мере, после того как мы отправились в путь — стратиссцы ехали впереди, а мы семенили за ними — никаких огненных цветов на дороге я больше не видела.

Оставшаяся дорога до княж-града прошла относительно спокойно, без бурных происшествий, если не считать не прекращающихся попыток уронить меня в лужу, облить водой или напугать мелким, самим по себе пугливым, зверьем. К месту назначения мы прибыли через пару дней после занимательной зарядки, устроенной бравым стратисским командиром, ближе к вечеру, когда вдоль улиц были зажжены масляные фонари, загадочно освещавшие замысловато украшенные резьбой дома подданных князя. Я с интересом наблюдала за нашими сопровождающими, но, к моему большому удивлению, не все из них рвались к виднеющимся впереди воротам из красного кирпича. Например, мой змееныш с каждым шагом мрачнел и даже, казалось, замедлял ход, чтобы оттянуть момент своего вступления под своды княжеского терема. Он даже на меня не смотрел своим злым, во всем обвиняющим взглядом, отчего мне тоже стало как-то некомфортно, и я сама зашла в огромный, больше чем наш королевский замок, терем с опаской.

С сопровождающими нашими мы расстались еще во дворе — тех почему-то увели в противоположную сторону — а мы сами поднялись по высокой крытой лестнице — судя по охам и ахам моих наперсниц, из терема они теперь выйдут, только отправляясь в обратный путь — к широкому, похожему на террасу крыльцу, от которого в главные двери терема вела еще одна лестница. В целом, меня потом еще долго поражала любовь стратиссцев к лестницам. Например, помимо той, по которой мы поднимались в день, вернее уже вечер, своего прибытия в княж-град, ведущей на первый этаж, была еще одна, идущая во двор над первой уже со второго этажа, а поверх этой еще одна с третьего, также вниз шли лестницы с галерей и чуть ли не с каждого балкона. Казалось, что все это немалое строение оплетено сетью этих узорчатых — перила каждой из них украшала искусная и не повторяющаяся резьба — изгибающихся вслед за прихотливыми изгибами самого терема лесенок, что я только диву давалась, как княжеской службе, отвечающей за безопасность, удается уследить за всеми, кто находится внутри или пытается туда проникнуть. Впрочем, внутри царила почти такая же неразбериха. Все помещения терема были соединены многочисленными переходами и проходными комнатами, что, например, в один и тот же коридор можно было попасть аж пятью разными способами. К счастью нас разместили не посреди этой путаницы, а в отдельной части терема — в Волиссии бы это назвали флигелем — в которую снаружи вела всего одна лесенка, а изнутри просторный переход из основной части терема, где находились залы для торжественных приемов, пиров и танцев. В остальные помещения нам, вроде как, и не было нужды соваться, благо та часть терема, что была отдана нам, была достаточно просторной. Спальни наши находились на самом верхнем третьем этаже, вернее их всего было четыре — одна для принцессы, вторая для графини Папеньи, выбранной Его Величеством нам в дуэньи, а в остальных разместили фрейлин, по восемь человек в каждой. На втором были комнаты для девичьих занятий — не знаю, что именно подразумевалось под этим, но подозреваю, что точно не плетение интриг и обсуждение сплетен — а также уборные и помывочные, в которые — о, чудо — вода поступала по трубе и откуда уходила тоже по трубе, отменяя необходимость таскать туда-сюда воду ведрами, да и мыться можно было каждый день. На первом разместили мужскую часть нашего посольства, то есть первого советника и трех его помощников, которых попеременно охраняли прибывшее вместе с нами гвардейцы, которых в свою очередь разместили в каких-то казармах. Интересно, что ни принцессу, ни девиц никто не охранял, никто не охранял даже лестницу, ведущую на верхние этажи! Видимо, в этом вопросе, советник решил положиться полностью на князя.