— В канцелярию, Гаррет, — приказала она кучеру, едва Эллис покинула экипаж у приюта. Тот, молча, кивнул и подстегнул лошадь.
«Тоже переживает» — подумала девушка, но ей самой было не легче. И в первую очередь из-за того, что было стыдно. Стыдно оттого, что она собиралась сделать. Где искать пятьсот пятого гарда, кроме как в доме свиданий и канцелярии, она не знала, да и там, и там шанс найти его этим вечером был невелик. К отцу она пошла бы только в случае полного провала остальных вариантов. Поэтому оставался секретарь. И Лас собиралась воспользоваться известным ей его отношением к себе, чтобы убедить заняться пропажей ребенка, при этом ничего взамен не давая. Потому что то, что она могла дать, она уже обещала другому, пусть тот об этом еще и не знал.
Потому-то в здание Королевской канцелярии Ласси заходила с опаской и внутренней дрожью, однако уже через полчаса смело бегала по этажам. Ни отца, ни его секретаря, даже ни одного гарда, неважно с каким номером, в канцелярии не обнаружилось. Один раз девушке показалось, что она заметила темную фигуру, идущую впереди нее по коридору, но та свернула, а когда Ласси до этого поворота добежала, то не смогла уже никого найти. Затем она пыталась выспросить чьих-то помощников, каких-то клерков, случайно встреченных гвардейцев. Для всех отсутствие лорда Бердайна было в порядке вещей (Лас тоже это знала, но не в тот же момент, когда он ей, вернее не он, а его секретарь нужен!), они преспокойно предлагали подождать, оставить записку или обратиться со своей проблемой к одному из клерков. Ласси с отчаяния обратилась. Написала заявление, дала показания, описала детали происшествия и приметы и получила обещание, примерно такое же, как в жандармском отделении.
Уставившись на листочек с номером дела, который ей выдали со словами, что как только что-нибудь узнают, то непременно с приютом свяжутся, Лас простояла, словно замороженная, почти с четверть часа, не обращая внимания на обходивших ее служащих, при этом как будто во сне отмечая, что ее заявление и показания подшили в папочку, папочку положили в стопку к другим почти неотличимым папочкам, что никто не срывается с места, собирая отряд на поиски пропавшего мальчика.
— Прошу прощения, леди, — один из сотрудников канцелярии ее все-таки толкнул, и тогда девушка заметила, что стоит прямо посреди рабочего зала, вернее прямо перед выходом, отчего служащим к тому приходилось протискиваться. Только тогда девушка очнулась и, покраснев, бросилась прочь. Впрочем, по коридорам она бежала настолько быстро, что могла быть уверена, что никто не обратил внимания на выступившее на ее щеках красные пятна, а когда выбежала на улицу, то оказалось, что те никто уже и не увидит из-за наступившей темноты. Ласси сама не заметила, что провела в здании канцелярии несколько часов.