— Давайте тогда вы доложите не сразу, а минут через пятнадцать?
— Ладно, — неохотно согласился охранник. — Вы одна?
— Да, — Фаина даже слегка развела руками.
— Тогда мой младший коллега проведет вас до дома.
— Хорошо, спасибо, — по тону говорившего женщина поняла, что от конвоя отказаться не получится, а затягивать переговоры, когда ее ждет, сгорая от тревоги и нетерпения, любимый мужчина, не хотелось.
Убедившись, что дочь подполковника Лазарева успешно прошла КПП и направилась в глубь поселка в сопровождении одного из караульных, Руфус, не выходя из тени, дошел до дожидающегося его авто, уселся рядом с напарником, буркнул: «Поехали, Таран».
Фаина торопилась, как могла. Шагающий рядом парень из охраны время от времени поддерживал ее под локоть. У калитки с электронным затвором, ведущей на территорию коттеджа Лукьянова, молодая женщина все же уговорила своего конвоира предоставить ей самостоятельно одолеть последние метры пути. Тот нехотя отступил, и Фая, наконец-то избавленная от любого сопровождения, поспешила в дом.
Отперла дверь своим ключом, вошла в слабо освещенный парой настенных светильников холл. Хотела уже позвать Лукьянова, но тут он появился сам — вышел, почти выбежал из своего кабинета: бледный даже при вечернем свете, измученный, с резко заострившимися чертами лица, со спутанными волосами…
***
…Если бы кто-то спросил Федора, как он жил эти два дня, он вряд ли смог бы рассказать что-то внятное. Нет, внешне все выглядело почти нормально: он как-то справлялся с повседневными делами, проводил традиционные планерки и совещания, что-то проектировал, тестировал, отлаживал новые программные продукты вместе со своей талантливой командой айтишников и прочих специалистов.
Но внутри он словно замер, заморозился, застыл, как муха в янтаре, перестал ощущать время — оно словно перестало существовать. Или оно — или он сам…
Мучительнее всего было вечером: пустой, какой-то вмиг осиротевший дом угнетал своей тишиной. Приставленный к Федору бодигард** из СБ валялся на диване в комнатке для наемного персонала на первом этаже, хрупал то попкорном, то чипсами и часами втыкал в экран телевизора, настроенного на канал «Боец».
Федор тоже «втыкал» — в экран монитора. То пересматривал видео, которое переслали ему от Фаины, то бездумно пялился на изображение, которое передавали на экран камеры видеонаблюдения, установленные над воротами его коттеджа. Так он сидел вчера, пока не уснул прямо в кресле. Так собирался сидеть сегодня.
В одиннадцатом часу вечера мужчина незаметно для себя задремал. Проснулся от хлопка входной двери, который донесся до него через открытый нараспашку вход в кабинет. Сам не понимая зачем, подорвался, поспешил в холл. Выбежал — и замер на несколько мгновений: опасался поверить своим глазам.